|
Так что, смотри, съест он тебя. Ладно, повторяю, не твоя забота, съест или не съест, ты расскажи, как он про ножик узнал, и как подбил тебя за это дело взяться. Да так, говорит, трепались мы с ним, что ещё я могу приволочь, он все дедовские ордена и медали просил, но тут я пас, тут бы мне точно головы не сносить, я и вспомнил, что видел когда-то ножик, принадлежавший такому Сент-Экзюпери, имя которого сейчас у всех на слуху. Он, сначала, вроде, спокойно отнесся, а через два дня связывается со мной, через Кривого, и спрашивает: а можно доказать, что этот ножик лично Сент-Экзюпери принадлежал? Как же, говорю, нельзя! На нем сам Сент-Экзюпери свою надпись и оставил, своим почерком. Тогда, говорит, тащи, как можно быстрее! Я и стал придумывать, как потащить.
— Все понятно, — сказал Юрка. — За эти два дня Пучеглазый покупателя-иностранца нащупал. — Да, — кивнул Седой. — Это и козлику понятно. — Скорей всего, француза, — сказал я. — Француз, понятное дело, больше всего заплатит за нож своего родного великого писателя. Это все равно, что русскому цилиндр Пушкина предложить или саблю Лермонтова. Седой молча кивнул, соглашаясь со мной без слов. — А я вот чего не понимаю, — сказал Димка. — Майор упомянул, что, может, Пучеглазому, по большому счету, ничего и не будет — дадут ему по шапке, в другое место стучать зашлют, и все. Не понимаю, как такое может быть! Он ведь на таких делах засыпался, которые для любого другого на «вышку» потянут. — Ну, кто его знает… — сказал Седой. — Есть вариант… Не знаю, поймете вы или нет. — Поймем! — возмутились мы. — Ну, смотрите. Если чего не поймете, не переспрашивайте. В общем, если Пучеглазый сумеет убедить свое начальство, что просто готовил провокацию против подозрительного иностранца, а деньги-франки присваивать не собирался, то ему многое с рук сойдет. Но вряд ли он убедить сумеет. Там ведь тоже не дураки сидят. Мы переглянулись: чего тут было не понять? — А нож?.. — проговорил Димка. — Можно на него сейчас взглянуть? — Утерпеть не можешь? — усмехнулся Седой. — Нет… — Димка замялся. — Тут другое. Хочу одну догадку проверить. — Догадку? — вырвалось у нас. Седой вынул нож и протянул Димке. — На, держи. И Димка нас всех ошеломил.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ ЕЩЕ ОДНА ТАЙНА НОЖА
— Смотрите, — Димка вынул нож из футляра и уравновесил его в руке. Помните, я обратил внимание, что у этого ножа центр тяжести чуть сдвинут, а он все равно летит и втыкается? Как такое может быть? Я думал, думал — и понял: центр тяжести может быть смещен только из-за того, что ручка изнутри пустая, поэтому и равновесие нужно другое! Но ведь если ручка изнутри пустая — значит, в ручке должен быть тайник, в котором что-то имеется! Так? Вот я и хочу проверить эту догадку. Мы, обалдевшие, молча смотрели, как Димка, взявшись за компас, укрепленный на конце рукоятки, осторожно пытается повернуть этот компас туда и сюда. После нескольких попыток компас подался!.. — Ну? — выдохнули мы. — Что там? Сперва мы были даже разочарованы: внутри оказался совсем маленький полотняный мешочек и прядь золотистых волос. Но через мгновение мы поняли всю потрясающую важность наших находок! — Ребята! — возопил Юрка. — Ведь в этом мешочке — песок! Песок Сахары! А эта прядь волос — прядь волос Маленького Принца! Выходит, Сент-Экзюпери действительно встречался с Маленьким Принцем — и сохранил в тайнике доказательства этого! Я был сначала потрясен не меньше других, но потом кое-что припомнил и постарался охладить общий пыл. |
