Мне стало холодно, я обхватила себя руками.

– А почему вы решили собирать новые улики? Разве видео недостаточно?

– Ты не знаешь Юрия, не так ли? – спросил он.

Я подняла голову и встретилась взглядом с необузданным страхом в его глазах.

– При одном только упоминании о видеозаписи он найдет способ мгновенно избавиться от нее, и даже если она каким то образом окажется у полиции, он дружит с очень влиятельными людьми. Ты уже должна была понять, что он не простой обычный человек.

Я снова опустила глаза в пол.

– Да, он не простой обычный человек, но и не такой бесчеловечно жестокий.

– Эйприл, случаются вещи, которые никто из нас никогда не задумывал, более того, человек может проявить нечеловеческую жестокость – вопрос в цене.

Я вспомнила, как Юрий рассказывал мне о смерти своей матери. Он не вдавался в подробности, но я чувствовала, что на убийство он не пойдет… если его не вынудят.

– Он любит Юлию, – возразила я. – Причем очень сильно. Зачем ему совершать такое, если…

– … из за чувства вины, – перебил меня Иван. – Юрий очень жестокий. Ты права, он не бессердечный, но на карту была поставлена империя его брата, почти такая же обширная, как и его собственная. Чувство вины – не такая уж большая цена за это.

Странно, у него имелись все ответы, но ни один из его ответов меня не удовлетворял до конца, поэтому я погрузилась в свои собственные мысли, а тело начало дрожать.

Но он еще не закончил.

– Сейчас он может получить доступ к огромному богатству своего брата только через Юлию, поэтому, конечно, он должен заботиться о ней и оберегать ее. Если с ней что нибудь случится, все имущество перейдет в благотворительный фонд.

Я вспомнила, как Юрий пришел в ярость, когда я без разрешения отвезла Юлию к себе домой. Неужели он пришел в бешенство только из заботы о ее безопасности? Я закрыла глаза.

– Что же нам теперь делать? – Спросила я.

Он ответил:

– Просто продолжай работать, будто ничего не случилось. Если Юрий хотя бы заподозрит, что нам известно, нам всем грозит серьезная опасность. Если ты не сможешь держать рот на замке и справиться с этим, то оставь эту работу и уходи.

Господи, делать вид, что я ничего не знаю? Неудивительно, что маленькая Юлия пошла по пути, отказавшись говорить, боясь сболтнуть лишнее.

Снаружи послышался шум подъезжающей машины, мы втроем повернули головы к окну.

Иван встал и поспешил к окну, когда обернулся, в его глазах плескалась паника.

– Юрий приехал.

– Он должен был вернуться только завтра, – прошептала я.

Юлия мгновенно вскочила на ноги. Я наблюдала за ней, теперь мне было намного лучше понятно ее поведение. Ее страх и мгновенная смена настроения происходили каждый раз, когда Юрий входил в комнату.

– Юлия, иди в свою спальню, – сказал он, но она не двинулась с места. Он подошел ко мне, присел на корточки и вытащил откуда то из за спины пистолет. – Вот держи, – сказал он. – Я сейчас вернусь.

Я с тревогой уставилась на темный холодный металл в руке, но прежде чем успела спросить, что мне с ним делать, он уже выскочил за дверь. Через несколько секунд он вернулся, спрятав за спиной еще один пистолет.

– Юрий идет сюда, – сказал он мне.

– Черт побери, зачем мне это нужно? – Спросила я дрожащим голосом.

– Большинство комнат в этом доме находятся под наблюдением. Возможно, он уже понял, что происходит.

– Это не ответ на мой вопрос…

Дверь распахнулась, на пороге появился Юрий. Он оглядел всех нас троих и произнес четыре простых слова:

– Юлия и Эйприл, уходите.