Темные глаза мистера Роли излучали спокойствие, но сам он выглядел очень усталым.

– Дик, Дик! – промолвил он. – Сколько раз я выдавал себя! Сколько раз почти признавался вам!

Даруэнт повернулся к мистеру Малберри:

– Как давно вы это знали?

Лицо адвоката выражало острую неприязнь к самому себе.

– Только начиная с сегодняшнего утра, Дик, когда вы после завтрака спешно покинули нас, чтобы повидать Долли Спенсер. – Мистер Малберри почесал нос. – Я здорово накачался элем. А ваша славная леди, понимая, в чем я нуждаюсь, принесла графин бренди. Спьяну я произнес какую-то латинскую цитату, которую напрочь забыл, насчет неприкосновенности римской виллы, и мне припомнилось то, что я слышал накануне… – он указал на мистера Роли, – в вашем доме, когда Долли Спенсер лежала больная в кровати. Девушка упомянула, как вы однажды изготовили римскую виллу для постановки «Юлия Цезаря», и она выглядела настолько реально, что Долли прислонилась к одной из колонн и опрокинула ее. Я уже говорил вам, что все остальные тайны были для меня так же ясны, как клумба с голландскими тюльпанами, хотя черт бы побрал всех голландцев за их Вильгельма III с его постной физиономией. Но, думая о римских виллах, я посмотрел на вазу с фруктами на столе и вспомнил об апельсинах в исчезнувшей комнате, выглядевших так, словно их проткнули ножом…

– И тут же вспомнили, – понимающе продолжил мистер Роли (в его глубоком голосе слышались нотки горечи), – сколько раз видели, как я ловил апельсины острием рапиры в «Друри-Лейн»?

Мистер Малберри швырнул шляпу в угол.

– Да, – проворчал он, словно признаваясь в грехе. – И наконец я понял, кто убил Орфорда. Я пытался передать сообщение через его славную леди…

– К сожалению, сэр, – прервала Кэролайн, – вы были… не в себе. Теперь я понимаю, почему вы размахивали в столовой связкой ключей. Но все, что вы могли сделать, – это усесться в наемный кабриолет и потребовать сидра.

Адвокат нахмурился:

– Я имел в виду, миледи, погребки с сидром на Мейден-Лейн. Мне нужно было протрезветь с помощью содовой. – Он сердито посмотрел на мистера Роли. – Но ведь вы честный и порядочный человек! Как я мог разоблачить вас, даже зная все? Каким образом вы стали сотрудничать с «фирмой» Орфорда и Флетчера?

Мистер Роли вздрогнул.

– Сотрудничать? – произнес он с таким отвращением, словно по нему ползали змеи. – Во многих отношениях, сэр, я вынужден признать себя подлецом. Но сотрудничать с этой парой? Нет! – Мистер Роли повернулся к Даруэнту. – Милорд, – заговорил он официальным тоном, – когда вы удостоили посещением мой дом на Лукнор-Лейн, чтобы повидать Долли… Как странно, что ее уже нет в живых! Да… Вас могло удивить мое недостойное и малодушное поведение в ответ на ваше тактичное предложение благодарности – за какие услуги, милорд? – и места жительства. Я был не просто без гроша в кармане, я был в долгах.

– Без гроша, но, очевидно, не в том смысле, как всегда говорит о себе Джемми Флетчер, – отозвался Даруэнт. – Он выиграл у меня в пикет несколько тысяч фунтов и тем не менее заявил, что не выплатит проигрыш пари, которое я заключил с ним на исход моей дуэли с Бакстоуном. Должно быть, его скаредную душу терзали страшные муки, когда он платил нанятым боксерам. Джемми еще больший скряга, чем Орфорд.

– Ну нет! – возразил Хьюберт Малберри. – Никто никогда не был большим скрягой, чем лорд Франсис Орфорд!

– Прошу прощения. – Мистер Роли виновато улыбнулся. – Но вы все поймете, если услышите мою нелепую историю. Думаю, я говорил вам, лорд Даруэнт, что меня уволили из «Друри-Лейн» в конце апреля?

– Да.