Михаил с огласился с этим сразу же и заверил его в том, что у него и его людей найдутся слова убеждения для тех, кто прилетит на Викторию только для того, чтобы поживиться. На следующий день, ровно в полдень они встретили у дверей кабинета управляющего колонией господина Хаммера, солидного, неторопливого, высокого и крепкого мужчину, который полностью оправдывал свою фамилию, и его то ли секретаря, то ли шестёрку, то ли действительно адвоката, моложавого господина с угодливым лицом.
Как об этом Виктор и договорился с Михаилом, то сел справа от него, Полковник слева, а Бинго рядом с ним. На этот раз в кабинете с их стороны подле стола-пульта стояли четыре кресла одинаковой расцветки. После взаимных приветствий и ничего не значащих вступительных слов, сказанных с обеих сторон, Виктор предложил господам сесть за стол и высказаться, после Шейд заговорил мягким, вкрадчивым голосом:
— Господин управляющий, наша Ассоциация создана людьми, которые сразу же влюбились в это чудо природы, радужный драгоценный камень, который вы назвали марианитом, причём людьми довольно значительными и имеющими определённый вес в нашей галактике. Мы надеемся на то, что наше сотрудничество будет взаимовыгодным, поскольку можем предложить вам целый ряд таких услуг, которые безусловно вас всех озолотят.
Полковник тут же спросил, наклонившись вперёд:
— Ну, и чего же вы за это намерены потребовать от нас?
Господин Хаммер лучезарно улыбнулся и сказал:
— Поверьте, сущего пустяка, господа, всего лишь права представлять ваши интересы на всех планетах, заселённых людьми. За это мы будем ежегодно, причём заблаговременно, выплачивать вам очень крупные суммы сверх того, что вы заработаете на продаже лицензий на добычу марианитов. Мы готовы предложить вам пять миллиардов удедов, но если вы сочтёте эту сумму недостаточной, то готовы увеличить ей до разумных пределов. По-моему это очень щедрое и, главное, очень выгодное для вас предложение, господа, ведь вы пока что только тратите те деньги, которые взяли взаймы и я очень настойчиво предлагаю вам принять наше предложение. Поверьте, вы не пожалеете.
Настала очередь Михаила и он спросил:
— Шейд, ну и как ты будешь нас уговаривать, если мы откажемся от твоего, как ты говоришь, щедрого предложения. Чтобы ты не напрягал свою память, я назовусь сам. На Земле меня называли когда-то Ветерком, а в Америке, где у меня много знакомых, Кэлвиндом, и это представь себе, я расколол сейф в том небоскрёбе в Лас-Вегасе, который, как и сейф на его самом верхнем этаже, считался неприступным, но то дело прошлое и мы сейчас находимся на Виктории, а не на Земле. Что ты скажешь, если мы ответим на твоё предложение коротко и ясно — нет?
Лицо господина Хаммера сразу же стало сердитым и он, окинув всех четверых пристальным взглядом, ответил:
— Я постараюсь, Ветерок, доказать вам, что вы ошибаетесь. У нас очень серьёзная поддержка и мы сможем сделать так, что у вас возникнет множество неприятностей.
— И каких же, Шейд? — Насмешливо спросил Михаил — Мы находимся на своей планете, у нас свой собственный космофлот и уж ты поверь, вооружены мы очень неплохо. Так что взять нас с наскока будет очень сложно.
Шейд громко рассмеялся и воскликнул:
— Кэлвинд, за кого ты меня принимаешь? Парень, я не гангстер, а потому такими глупостями, как рэкет, не занимаюсь, но честно говоря, мне очень хотел бы посмотреть на то, как ваш космофлот станет сражаться с пассажирскими космолайнерами, на борту которых не будет ни одного вооруженного человека. О ваших камнях сейчас пошла такая слава, что какому-нибудь пронырливому парню не составит особого труда отправить к Виктории десятка два кораблей с идиотами, мечтающими любой ценой прорваться к вашей планете с кирками, ломами и лопатами. Как ваши крейсера остановят их? Они что, станут палить по ними ракетами с термоядерными боеголовками? Ну, так космофлот Земли, который обязательно станет сопровождать эту флотилию хулиганов, не даст вам этого сделать. |