— Хотелось бы мне понять, что все это значит.

— Нам с вами обеим. Ой, пока я не забыла. Рейн приезжает из Лос-Анджелеса на несколько дней. Она управляет семейным бизнесом после смерти Патрика. Я уверена, она захочет рассказать вам, что она помнит. Это немного, но вы можете что-нибудь извлечь.

— Это прекрасно. Я позвоню, и мы договоримся.

20

Шестикилометровая прогулка с Деборой разогрела меня, но когда я остыла, то почувствовала холод в костях. Я вернулась к машине и натянула носки и кроссовки.

Мои ноги были мокрыми и настолько покрыты песком, что прикосновение хлопка носков к моей плоти было подобно рашпилю. По дороге домой я заехала в аптеку и запаслась каталожными карточками.

В 5.00 я отперла дверь своей квартиры. Первым делом сбросила влажную одежду и запрыгнула в душ, после чего надела спортивный костюм и спустилась в гостиную. На ужин я приготовила себе сэндвич с арахисовым маслом и маринованным огурцом. В последнее время я делала попытки улучшить свою диету, что значило урезать количество жареной картошки и гамбургеров с сыром, которые я обычно предпочитала. Сэндвич с арахисовым маслом и маринованным огурцом никак не мог считаться вершиной пирамиды питания, но это было лучшим, что я могла сделать.

Я расположила тарелку и салфетку на столике с одной стороны дивана, потом открыла бутылку шардонне и налила себе бокал. Вернулась в гостиную, шесть метров туда и обратно.

Нашла ручку и свернулась на диване, укрыв ноги одеялом. Открыла первый пакет карточек и стала делать заметки.

У меня было много работы. Нужно было перенести все, что я узнала, на карточки, один факт на карточку, что сводило их к самой простой форме. В нашей натуре накапливать и сравнивать, группировать связанные между собой элементы, чтобы легче складировать их на периферии нашего мозга. Поскольку нам не хватает способности запоминать каждую деталь, мы отбираем то, что можем, блокируя кусочки, которые нам не нравятся, и признавая те, которые соответствуют нашим представлениям о том, что происходило.

Это кажется эффективным, но на практике делает нас уязвимыми для слепых зон. Под влиянием стресса память делается даже менее надежной. С течением времени мы сортируем и отбрасываем то, что кажется не относящимся к делу, освобождая место для новых данных.

В конце концов, удивительно, как мы помним вообще что-нибудь. То, что мы смогли сохранить, может быть неверно истолковано. Может казаться, что одно событие вызвано другим, хотя их порядок случаен. Два происшествия могут быть связаны, хотя и широко разделены во времени и пространстве.

Моя стратегия нанесения фактов на карточки позволяет группировать их в разном порядке, в поиске всеохватывающей формы дела. Я была убеждена, что структура должна проявиться, но напомнила себе, что одно мое желание, чтобы история была правдой, не значит, что так и есть. Как говаривала моя тетушка Джин: «Это как мастер по ремонту швейных машинок говорит домохозяйке: Желание не заставит ее шить.»

Согласно моему опыту, мне кажется более подходящим другое ее изречение: «Желание в одной ладони, а дерьмо — в другой, и посмотри, какая быстрее наполнится.»

Иногда собачий ошейник — это просто собачий ошейник, а двое парней с лопатами копают червей для рыбалки.

Я посвятила большую часть четверга другим делам. Несмотря на увлечение делом Мэри Клэр Фицжу, у меня были другие рабочие обязанности. Меня просили покопаться в официальных документах в поисках скрытой собственности для дела о разводе. В этом деле муж подозревался в нечистой игре с недвижимостью, к которой, как он заявлял, он не имел никакого отношения. Еще я находилась в процессе поиска свидетелей по делу о наезде и бегстве с места преступления. Это требовало стука во множество дверей, так что я отсутствовала в офисе большую часть дня.