Нэнси тоже улыбнулась в ответ:

– Ты прелесть, Майкл, и я люблю тебя.

– Премного благодарен, миссис Хиллард.

– Ну, Майкл, перестань же!.. Пожалуйста! – воскликнула Нэнси, которой не хотелось, чтобы Майкл слишком часто шутил на эту тему. К тому, чтобы стать миссис Хиллард, Нэнси относилась очень серьезно.

– И не подумаю, – отозвался он. – Так что постарайся к этому привыкнуть.

Взгляд его неожиданно стал серьезным, и Нэнси кивнула.

– Хорошо, я постараюсь привыкнуть, но только потом. Пока же сойдет и мисс Макаллистер, договорились?

– Ладно, но только на ближайшие две недели, не больше. Наслаждайся пока своей девичьей фамилией. А сейчас – догоняй!..

Он нажал на педали и, низко пригнувшись к рулю, унесся вперед. Нэнси старалась не отставать, но ее все время душил смех, и она подъехала к площади, на которой раскинулась ярмарка, на добрых тридцать секунд позже его.

– Ну как? – спросил он, помогая ей слезть с седла.

– Все отлично, Майкл!

Нэнси и в самом деле верила, что все отлично. Они были здоровы, молоды и беспечны. Что еще нужно человеку, чтобы чувствовать себя счастливым?

– Итак, с чего начнем? – спросила Нэнси, хотя уже догадывалась о намерениях Майкла. И, как выяснилось, она не ошиблась.

– Ты еще спрашиваешь! С кукурузы, конечно. Оставив велосипеды у ближайшего дерева и не опасаясь, что кто‑нибудь позарится на них в этом сонном провинциальном местечке, они взялись за руки и пошли на ярмарку. Через десять минут оба уже стояли у киоска и, держа руку на отлете, чтобы не закапать маслом одежду, с аппетитом уплетали жареную кукурузу в початках. Потом они купили по хот‑догу, выпили по бутылке охлажденного во льду пива, и Нэнси решила завершить трапезу большой порцией сахарной ваты.

– Как ты только можешь есть эту штуку? – засмеялся Майкл, глядя на нее.

– Очень просто, она вкусная. – Ответ Нэнси прозвучал невнятно из‑за того, что рот у нее был полон сладкой розовой массы, но лицо выражало крайнюю степень блаженства.

«Точь‑в‑точь пятилетняя девчушка на детском празднике», – подумал Майкл.

– Кажется, я уже говорил тебе: ты – прекрасна. Нэнси улыбнулась в ответ; ее лицо было вымазано растаявшей ватой, и Майкл, достав платок, бережно вытер ей губы и подбородок.

– Если ты сумеешь остаться чистой хотя бы пять минут, – заметил он, – мы могли бы сфотографироваться.

– Да? А где? – Она снова зарылась носом в розовое облако ваты, которое держала на палочке перед собой.

– Ну что с тобой делать?! – Майкл в комическом отчаянии воздел руки. – Нам туда! Видишь?

Он указал на небольшой павильон, вокруг которого были расставлены фанерные щиты с изображением различных легендарных персонажей. В фанере были проделаны овальные отверстия. Просунув в них головы, клиенты могли позировать в костюме свирепого индейского вождя и его очаровательной скво, бесстрашного ковбоя, похищающего из вражеского стана белокурую красавицу, и даже в костюме Бэтмена, спасающего от людей‑пингвинов свою очередную подружку. Это заинтересовало Нэнси, и, подойдя поближе, она сразу увидела то, что ей хотелось. На большом щите, стоявшем несколько особняком, были изображены Ретт Батлер и Скарлетт О'Хара.

И, как ни странно, когда головы Нэнси и Майкла оказались на том месте, где должны были быть лица популярных героев, они не выглядели ни глупо, ни смешно. Нэнси казалась просто обворожительной в тщательно прорисованном платье, которое носила гордая южанка. Изящество и красота ее черт прекрасно сочетались с белоснежным кринолином, ничуть не уступая прославленной красоте Вивьен Ли.