Вручая им готовые снимки и получая от Майкла заработанный доллар, фотограф не удержался и вздохнул.

– Мне следовало бы оставить этот снимок для рекламы. Вы прекрасно смотритесь вместе, – сказал он.

– Спасибо, – вежливо ответила Нэнси, до глубины души тронутая его комплиментом, а Майкл улыбнулся. Он всегда гордился своей Нэнси. «Ничего, – подумал он, – еще две недели, и все…»

В этот момент Нэнси сильно потянула его за рукав, и Майкл отвлекся от своих грез наяву.

– Что случилось, Нэн, дорогая? Куда ты меня тащишь?

– Смотри! Смотри туда! «Летающие кольца»! Пойдем скорее, я хочу сыграть. Можно?..

Она умоляюще посмотрела на него. В детстве ей всегда очень хотелось сыграть в эту игру, но сестры‑воспитательницы из приюта Святой Клары непременно отвечали, что это слишком дорого.

– Конечно, дорогая.

Майкл отвесил глубокий поклон и предложил Нэнси следовать за собой. Он собирался продолжить свою игру в степенную супружескую пару, однако из этого ничего не вышло. Нэнси была слишком взволнована, чтобы идти спокойно; она тянула его за собой и чуть ли не подпрыгивала от возбуждения, и ее радость невольно передалась Майклу.

– Ну можно мне сыграть сейчас, а?..

– Конечно, родная, можешь даже не спрашивать.

Он положил на прилавок доллар, и служитель вручил ему четыре комплекта колец, которые следовало набрасывать на ярко раскрашенные столбики, стоявшие на разном расстоянии от проведенной по земле черты.

Задача была совсем простой, и большинство клиентов обходились одним или, в крайнем случае, двумя комплектами колец, но у Нэнси не было никакой практики. Брошенные ею кольца летели в стороны и никак не желали надеваться на столбик.

Майкл с удовольствием наблюдал за ней.

– Какой именно приз ты собираешься выиграть? – спросил он наконец.

– Вон те голубые бусы, – ответила Нэнси, вытирая со лба выступившую испарину и сосредоточенно щурясь. – У меня еще никогда не было такого роскошного ожерелья…

В детстве ей всегда хотелось иметь именно такие бусы. Крупные, яркие, блестящие, они не могли оставить равнодушной ни одну девчонку, пусть даже ей уже исполнилось двадцать.

– Как легко тебе угодить, любимая! А ты уверена, что не хочешь розовую собачку, как у Дженнетт?

Нэнси отрицательно покачала головой. Она хотела только эти бусы.

– Твое желание для меня закон.

Майкл отобрал у нее последние три кольца и тремя точными бросками набросил их на самый дальний столбик.

– Опля!

Служитель за прилавком улыбнулся, вручая ему выигрыш, и Майкл торжественно застегнул на шее Нэнси маленький замочек.

– Voila, mademoiselle! Теперь они ваши. Может быть, хотите застраховать их на кругленькую сумму?

– Перестань издеваться над моими замечательными бусами! – с напускным гневом перебила Нэнси. – По‑моему, они просто великолепны.

И она осторожно коснулась их кончиками пальцев. Голубые бусы ярко сверкали на солнце, и Нэнси было приятно сознавать, что ее давняя мечта наконец исполнилась.

– Я думаю, что это ты прекрасна, Нэн. Ну а теперь твоя душенька довольна или ты желаешь что‑нибудь еще? Тебе стоит только приказать…

Нэнси засмеялась:

– Я хочу еще сахарной ваты.

Покачав головой, Майкл купил ей новую порцию сахарной ваты, и они медленно побрели к выходу с ярмарки.

– Устала? – заботливо спросил он.

– Нет, не особенно.

– Может, прокатимся еще немножко? Я знаю одно чудное местечко.