Криворот, сощурив глаза, смотрел на своих соплеменников. Все племя высыпало на поляну, чтобы выслушать рассказ Ледозвезда об исходе битвы. Все глаза были обращены на предводителя, все уши чутко ловили каждое его слово, все брови задумчиво шевелились. Криворот с радостью видел, что племя разделяет его сомнения по поводу поединков как способа разрешения споров между племенами.

Поскольку Пачкун наотрез отказался идти в палатку целительницы, Ежевичинке пришлось лечить его прямо на поляне, и она негромко шипела себе под нос, пытаясь добраться до самых глубоких ран.

- Зачем ты позволил Пачкуну это безрассудство? - проворчал Чащобник, недовольно глядя на Ледозвезда.

Предводитель твердо выдержал его взгляд:

- Я доверяю ему не меньше, чем всем вам.

- Он добыл для нас Нагретые камни! - воскликнула Мягкокрылая, укоризненно поглядев на Чащобника. - Он наш герой, и мы все должны сказать ему спасибо!

Бурьяноусый глубоко вонзил свои кривые когти в пыльную землю.

- Не нравится мне это, - прокряхтел он. - Раньше Речное племя никогда так дела не делало. Зачем эти новшества, когда есть старые добрые схватки?

- Вот-вот, - подхватила Трещотка. - Не было у нас таких поединков, нечего и начинать! От добра добра не ищут.

- Это трусость! - вдруг выпалил Криворот.

Пачкун резко повернулся к нему, едва не выбив листок с мазью из лапы Ежевичинки.

- Нет, ты не трус, конечно! - поспешно заверил его Криворот. - Но я чувствовал себя последним трусом, когда смотрел, как мой соплеменник сражается из последних сил, а я ничего не делал, чтобы помочь ему.

Ракушечник вышел на середину поляны. Лапы у него все еще были в земле после похорон Моросинки.

- Я понимаю твои чувства, Криворот. Что может быть страшнее для воина, чем беспомощность перед врагом?

Ледозвезд растерянно посмотрел на Пачкуна.

- Почему ты принял такое решение? Ты усомнился в храбрости своих соплеменников?

- Нет! - огрызнулся Пачкун. - Я никогда не сомневался в своем племени! Просто… просто мне легче пролить свою кровь, чем подвергать опасности других.

- Никогда так больше не делай! - воскликнул Можжевельник, проталкиваясь через толпу к раненому коту. - Мы же племя! Один за всех - и все за одного. Мы должны сражаться плечом к плечу.

- Можжевельник правильно говорит! - горячо закивала Выдрохвостая. - Когда один кот сражается за всех, остальные чувствуют себя трусами и предателями! Так нельзя.

Ледозвезд взмахнул хвостом, призывая всех к тишине.

- Сегодня Пачкун проявил огромную отвагу и доблесть, он одержал победу в честном бою и вернул нам Нагретые камни. Речное племя благодарит его за этот самоотверженный подвиг. Но в будущем мы будем сражаться по-старому, как единое племя. Никто не пойдет в бой один. Если воевать, так всем вместе!

- Речное племя! Речное племя! - хором завопили коты.

Криворот с облегчением перевел дух. Пачкун закрыл глаза, позволив Ежевичинке колдовать над его ранами.

- А можно мы прямо сейчас пойдем на Нагретые камни? - умоляюще промяукал Камышик.

Пухолапка забегала вокруг Мягкокрылой.

- Да, можно? Я никогда там не была! Пойдем, пожалуйста!

- Пойдем, но позже, - улыбнулась наставница. - Ты не помнишь, кто должен вычистить гнездышко Трещотки?

Солнцелапка выгнула спину и бешено зашипела на Лягушника.

- Берегись, Грозовой кот! - взвизгнула она, бросаясь на брата. - Никто не отнимет у нас Нагретые камни! Ты поплатишься кровью за то, что посмел поставить на них свою блохастую кривую лапу.