– Совсем не смешно, – с укором продолжала она. – Если вы охотились за Сайласом Скоттом, зачем было тратить время на работу для железной дороги?

– Дело в том, что я его упустил. И поэтому решил, что, прежде чем снова нападу на его след, я мог бы немного заработать.

– Тогда почему сейчас вы так торопитесь?

– Потому что я напал на его след.

– Здесь?

– Не совсем. Некоторое время назад, в «Логове дьявола».

– Он был там? Откуда вы узнали?

– Я случайно увидел его, когда мы с Томми ходили за провизией.

В посветлевших глазах Меган мелькнула догадка.

– Так вот почему вы принесли виски на всех! Вы хотели, чтобы они потеряли бдительность.

Лукас повел плечом.

– Бандиты были преисполнены гордости, что совершили ограбление. Я хотел, чтобы они расслабились, а спиртное очень содействует этому. Так что я только помог им. Когда я вызвался первым заступить на вахту, они ничего не заподозрили. Как только все уснули, я смог без всякого труда умыкнуть вас и скрыться вместе с деньгами.

– Почему вы захватили меня, я теперь понимаю. Я в ваших глазах преступница, и вы хотите, чтобы я понесла наказание, но зачем вам нужно было забирать сейф и создавать себе трудности?

– По двум причинам. Во-первых, потому что я могу передать деньги кому следует. Вместе с вами. Во-вторых, таким образом я добыл средства на дорогу.

– Разве ваш поступок не называется воровством?

– Ни в коем случае. Железная дорога, так или иначе, должна заплатить мне за выполнение задания.

– Но формально такой пункт, как погоня за Скоттом, в задание «Юнион Пасифик» не входит.

– Брандт меня поймет. Он не меньше меня хочет поймать преступника. А железная дорога, если хочет, может выделить деньги для причитающейся мне суммы. Меня не волнует, каким образом она мне заплатит.

– Вас вообще мало что волнует, не так ли? – сказала Меган.

Лукас поднял голову на тихий звук ее голоса и встретился с ней взглядом.

– Только одно: найти Сайласа Скотта.

– И что вы сделаете с ним, когда поймаете?

– Я убью его. Медленно и со смаком, чтобы видеть, как он будет страдать.

Меган взглянула на него, и у нее сжалось сердце от жалости к нему. И все-таки она хотела понять, что двигало Лукасом Маккейном, совершавшим такие противоречивые поступки. Он подрядился выследить банду, чтобы отдать преступников в руки правосудия, и в то же время сам собирался убить выслеживаемого им Сайласа Скотта.

– Он заставил вашу жену страдать, Лукас? – спросила она, но, увидев тревогу, вспыхнувшую в его глазах, тут же пожалела. Опять она поддалась своей привычке совать нос куда не следует.

– Да, – ответил он.

– Вы мне расскажете? – успокаивающе-мягким тоном попросила она.

Лукас молча смотрел на нее несколько секунд, словно решая, можно ли ей доверить то, что, несомненно, составляло наиболее болезненную часть его воспоминаний.

– Дело было так, – начал он с отрешенным видом, без малейшего намека на какие бы то ни было эмоции в голосе. – Я, как обычно, выполнял свою работу, но моя жена хотела, чтобы я перестал заниматься сыском, так как считала мою профессию слишком опасной. А после рождения сына Энни стала особенно за меня беспокоиться. Она говорила, что не хочет растить Чеда одна, если со мной что-то случится.

Однако с появлением ребенка возникла нужда в деньгах, и надо было как-то выкручиваться. Дотянуть хотя бы до того времени, пока скот, который мы завели, станет давать прибыль.