– Сейчас тебе лучше одеться.

Меган развернулась и села боком в седле, осматривая все вокруг.

– А где все остальное? – спросила она, забирая от него свои брюки. Она отодвинула его легкими шлепками, чтобы убедиться, не завалялось ли ее белье среди его вещей.

– Я полагаю, где-то там, – ответил Лукас, показывая согнутым пальцем поверх плеча.

– Там? – У нее расширились глаза. – Ты хочешь сказать – там позади… на дороге?

– Угу. – Он слегка скривил губы. – Если только какой-нибудь маленький енот не подцепил своими усиками.

– Лукас! – Меган шлепнула его в грудь. – Как ты мог потерять мое белье?

Он пробежал рукой у нее под рубашкой, подразнивая жемчужный кончик.

– У меня в голове были более важные вещи. Не хочешь повторить эксперимент?

– Нет уж, спасибо. – Описав в воздухе круг своими штанами, она принялась натягивать их поверх ботинок. Лукас движением своих пальцев стеснял ее действия, но она ничего не говорила, и его рука оставалась у нее на груди, пока они не подъехали к городу. Тогда он пристегнул свой ремень с оружием, а она села прямо.

Лукас заметил, как она стыдливо покраснела, хотя вокруг не было ни души. Но даже если бы вокруг все кишело людьми, вряд ли кто-то мог догадаться, чем по дороге сюда занимались эти двое. Об этом знали только он и Меган. И провалиться ему сквозь землю, если он когда-нибудь такое забудет! Он пронесет воспоминания через всю жизнь и сохранит в памяти много дольше – даже после того, как отправится в мир иной.

В платных конюшнях было темно. Лукас отвел лошадей в стойла и нацарапал хозяину короткую записку с просьбой подковать Бедняжку.

Потом они пешком пошли в гостиницу. Прошли через пустой вестибюль и поднялись в свою комнату. Лукас чиркнул спичкой и зажег лампу возле кровати.

Меган вдруг почувствовала себя неловко. Ей было совестно за ее неудавшийся побег. Но более всего ее смущал дорожный эпизод. Как можно было вести себя таким образом? Отдаться мужчине так беззастенчиво, под открытым небом, на глазах у самого Бога! У нее запылало лицо при одном воспоминании. Если Лукас хоть словом напомнит о данном эпизоде, она сгорит со стыда.

Чтобы скрыть зардевшиеся щеки, она протянула руку к своему стетсону, но шляпы не было – ее пальцы наткнулись только на мягкие спутанные кудри.

– Что такое… где же моя шляпа? – Меган повернулась, осматриваясь кругом, как будто ее шляпа пряталась у нее за спиной и корчила рожицы, чтобы она ее поймала.

– Ты что-то сказала? – спросил Лукас, стоявший у кровати.

– Моя шляпа. Она исчезла.

Лукас посмотрел на свою. Его шляпа лежала на комоде, где он оставил ее вечером, в спешке забыв надеть, когда бросился на розыски. Но ее шляпы не было видно нигде.

– Должно быть, я ее потеряла. Какая досада! Мне очень нравилась та шляпа.

– Я куплю тебе новую завтра утром.

– Но…

– Утром, Меган. А сейчас, может, поспим немного? Не знаю, как ты, а я безумно устал.

Она съежилась и отступила на шаг, пряча за спиной сложенные руки.

– Ты хочешь снова заковать меня в кандалы?

– А ты снова собираешься бежать? – вопросом на вопрос ответил Лукас.

– Возможно.

– Тогда я надену на тебя наручники.

– А может, и не убегу.

– Тогда не надену.

– Но как ты узнаешь, что я…

– Отправляйся в постель, Меган.

Она скинула свои брюки, удостоверившись, что рубашка закрывает большую часть голого тела.