– М м м, любую историю... может, что то со счастливым концом. – Ее голос ослабел, и я понял, что сон захватает ее в свои сети.

Посмотрев на часы на тумбочке возле кровати, я понял, что уже почти два часа ночи. Я мысленно застонал, задаваясь вопросом, почему посчитал идею вставать в восемь утра в этом семестре хорошей. Было начало второго семестра нашего первого года в колледже. Я стал реже ходить на занятия, как делал это в выпускном классе, когда на горизонте замаячила церемония вручения дипломов. Мне стало интересно, как часто я буду пропускать утренние занятия.

Я зевнул и понял, что тоже устал. Но это не волновало меня. Отсутствие сна и пропущенные занятия не имели значения, лишь бы была возможность разговаривать с Хлоей несколько часов подряд и осознавать, что наша дружба столь же сильна, как это было в школе. Почти год прошел с той нашей утренней ссоры, когда она внезапно пришла ко мне в общежитие и застала меня с Эмбер. После того как она вернулась в Филадельфию, расстроенная и разбитая, я чувствовал вину за то, что произошло. Но не знал почему. Мы с Хлоей не были в отношениях, и она ясно дала понять, что не заинтересована во мне. Я не понимал, почему она была так расстроена и почему я чувствовал вину за то, что был с Эмбер. Но, тем не менее, чувство вины осталось со мной, усугубленное тем, что оставшуюся часть семестра мы едва разговаривали. Только на летних каникулах, когда мы оба вернулись домой в Уэст Честер, мы, наконец, помирились.

– Ладно, ты хочешь историю со счастливым концом? – Я сделал паузу и усмехнулся. – Хм м м, какой счастливый конец? – Я попытался сдержать смех.

– Джекс, вытащи свою голову из задницы, – надулась Хлоя, но она не была расстроена. Она казалась слишком уставшей, чтобы симулировать это. – Порой ты такой мальчишка.

– Ну, это, вероятно, потому, что я парень. Ну, на всякий случай, если ты забыла, – сказал я, посмеиваясь.

– Умник, – ответила она. – Ладно, я больше не хочу слушать историю. Ни для кого из нас не будет счастливого конца.

– Ой, да? Ты разбиваешь сердце парня, – расхохотался я.

– Иногда ты просто невозможен.

– Это часть моего очарования, которое ты находишь неотразимым. – Я не мог не пофлиртовать с ней. Иногда я забывал, что мы всего лишь лучшие друзья, не более того. Порой я ловил себя на том, что разговаривал с ней как со своей девушкой. Я знал, что должен быть осторожным и не пересекать черту. Знал, что она не заинтересована во мне, а я не хотел разрушить нашу дружбу и потерять Хлою из за того, что усложнил отношения между нами.

– Я когда нибудь говорила тебе, что ты неотразим? – захихикала она. – Хорошо, Джекс. Думаю, ты смутил меня ради какой то девчонки, которой ты на самом деле заинтересовался. – Что то было в ее голосе, только я не мог понять что.

Я улыбнулся.

– Ты никогда не произносила этого вслух, но я знал, что ты так думаешь, – игриво продолжил я.

– Ну, если ты так говоришь.

Я был уверен, что в этот момент она закатила глаза или, если же была совсем без сил, подумала об этом.

– Джекс? – Я услышал ее зевок.

– Да, Хло? – зевнул и я.

– Обещай мне... – Она снова зевнула, и едва слышно сказала: – Обещай, что мы всегда будем друзьями, как сейчас.

– Я обещаю, Хло.

– Хорошо, – пробормотала она. – Я буду скучать по тебе очень сильно, если мы не будем друзьями.

– Я тоже, – прошептал я.

Я слышал, как ее дыхание становилось все слабее.

– Мы должны закончить разговор? – наконец, спросил я.

– Нет... – пробормотала она. – Давай еще немного побудем вот так... Я не хочу, чтобы ты уходил.