— Мать была адекватной, когда рассказывала о дедушке-немце, — ответил на заявление сестры Хан.

Они сидели у могилы Елизаветы. Пили компот из сухофруктов, который сварила Лена. Ели пироги с капустой, приобретенные в кондитерской Киром. И оба держали в руках вербу. Сестра нарвала ее в том же дворе, что и раньше, а брат купил у ворот кладбища.

— Ты понимаешь, что наша мать никогда не была адекватной? Лишь иногда казалась таковой…

— Нет, я думаю, что у нее были периоды просветления.

— Знал бы ты, сколько я тешила себя этим в детстве! Особенно в ЭТОТ праздник. Поэтому и ждала его, наслаждалась каждой минутой и надеялась, что завтра мама проснется той же, какой была вчера… Но нет! Она все скопившееся сумасшествие вываливала в понедельник. А все потому, что оно для нее норма. И по каким-то странным причинам в Вербное воскресенье наша Елизавета ставила перед собой задачу быть не собой.

— Но я проверил, она действительно училась в МГУ.

— Знаю, я нашла ее зачетку под ножкой раскладного кресла. Мать подложила ее, чтобы не качалось. Первую сессию она сдала на отлично по всем предметам.

— Вот видишь!

— Но у нее уже тогда начала ехать крыша.

— Болеть голова, — поправил ее Кир.

— Это уже следствие, а причина в отклонениях психики, причем серьезных, иначе она обратилась бы к доктору. Ни один псих не признается в том, что у него расстройство. Он будет искать разные оправдания своему поведению и состоянию.

— Она обращалась после того, как погиб Алешенька, — припомнил слова матери Кирилл.

— Ее, скорее всего, заставили представители органов или соцработники. Она сходила на прием, чтобы от нее отстали, после чего сделала для себя вывод, что ей это не нужно. Врачи ничего не понимают, а назначенные ими лекарства только вредят ей. Это тоже нормально для психов.

— Ты разбираешься в этом вопросе? — удивился Кир.

Сестра работала продавцом цветов. Устроилась в лавку сразу после школы, не пытаясь никуда поступить, хотя была неглупа.

— Да. Я, можно сказать, эксперт. Прочла кучу литературы по психологии и психиатрии.

— Просто интересовалась вопросом?

— Не просто. — Ленка посмотрела на него с немым вопросом. — То есть ты все еще не врубаешься? — воскликнула она, когда Кир на него не ответил. — Я боюсь стать такой же, как мать! И у меня все шансы на это.

— Не говори ерунды! Ты абсолютно нормальная.

— Пока да. Но у меня тоже болит голова, когда я много думаю или нервничаю. Иногда мне приходят на ум странные идеи. А главное, сумасшествие передается от матери к дочери! Тебе повезло, что ты парень. Мне — нет. И я живу в ожидании, когда мое сознание помутится. Чтобы этого избежать, я не переезжаю, не выхожу замуж, не рожаю.

— Но наша старшая сестра сделала ровно то, от чего ты воздерживаешься. И все в порядке.

— Ты не знаешь.