— Я принесу тебе один из модифицированных мобильников. И позову Эйприл, — прибавил он, подняв руку ладонью вперед. — В одиночку не буду ходить.

— Хорошо, — согласилась я. — Мы тебя подождем.

— Конечно. — Он вышел из комнаты и закрыл дверь.

— Тоби…

— Коннор, погоди секунду, ладно? — Я развернулась к Квентину и поинтересовалась: — Ну, сколько успел услышать?

Тот открыл глаза и заморгал.

— Как ты догадалась?

— Думаешь, я никогда не прикидывалась спящей? Когда проснешься — дышишь по-другому.

— Я уже давно так лежу, — признался Квентин. — Просто подумал, что будет полезно притвориться.

— Мысль неплоха. Как себя чувствуешь?

— Рука болит, как… — Он поморщился. — В общем, сильно.

— Для огнестрела это нормально. Со временем заживет.

— Хорошо бы.

— Эллиот сейчас принесет телефон. Я сообщу Сильвестру, что происходит, и спрошу, могут ли они добраться сюда хотя бы немножко быстрее. И если он скажет, что не могут, то позвоню Дэнни. Он наверняка знаком с кем-нибудь из местных таксистов.

— Ну и каша здесь заварилась, — сказал Коннор, качая головой.

— Да уж… — Квентин выдавил болезненную улыбку. — Герцог ведь хотел, чтобы я чему-то научился.

— Ты и учишься, — улыбнулась я в ответ, старательно скрывая неискренность. Затем встала. — Коннор, тебе это не понравится, но…

— Если ты собираешься сказать то, что, как мне кажется, ты собираешься сказать, то ты права.

— …но мне нужно, чтобы ты остался с Квентином.

— Ты права, — ответил Коннор угрюмо.? Мне это не нравится. Зачем тебе это?

— Не хочу оставлять его одного.

— Зато сама собираешься уйти в полном одиночестве?

— Я не так сильно ранена, чтобы не суметь выполнить свою проклятую работу.

— Да? Такое впечатление, что ты твердо решила исправить это при первой возможности. — Он взглянул на меня потемневшими от злости глазами. — Лучше передумай.

— То есть, ты предпочитаешь оставить Квентина одного?

— Предпочитаю, чтобы ты вообще никуда не уходила!

— Мне придется, — сказала я с искренней горечью. — Люди продолжают умирать.

Коннор посмотрел на меня уже не так сердито. Я покосилась на Квентина. Тот, отгораживаясь от спора, снова закрыл глаза. Что мы сейчас ни решим, переносить его пока нельзя ни в коем случае.

Так просто было шагнуть к Коннору вплотную. И так сложно — прижаться губами к его губам. Он целовал меня так, словно был не селки, а тонущим моряком. Я отвечала тем же, вжимаясь в него с такой силой, что заныли царапины на руках и синяки на коленях. Я не обращала внимания, пробуя на вкус его сладко-соленую кожу, чувствуя, как биение его сердца передается от его груди к моей, стучит с каждой минутой все чаще.