— Хм. — Квентин вопросительно поднял брови. — Ты хоть раз в жизни фильм ужасов смотрела? Разделяться — это обязательно не к добру.

— Я это понимаю. А еще понимаю, что если буду шататься по территории, беспокоясь за тебя, то влипну во что-нибудь с еще большей вероятностью, чем обычно. Оставайся на месте. Запри дверь и не впускай вообще никого, даже если у них будет мой голос, если тебе не назовут пароль.

— Эйприл не станет пользоваться дверью.

— Я не думаю, что Эйприл так уж опасна, если только не угрожать ее мамочке. Пожалуй, тебе стоит поискать способ, как заставить ее вернуться. Было бы полезно задать ей кое-какие вопросы.

— Тоби…

— Выполняй.

Он, кажется, собрался спорить дальше, но потом вздохнул, понурился и спросил:

— Какой пароль?

Вставая и направляясь к двери, я позволила себе мимолетную улыбку.

— Как насчет «садись за уроки»?

— Зараза, — ответил он, тоже выдавливая улыбку.

— Вот именно. — Я вышла и подождала, пока Квентин запрет дверь на замок. Убедившись, что задвижка защелкнулась, я зашагала по коридору.

Глава 16

Я постепенно начинала ориентироваться в холме. Коридор, в который выходил офис Колина, соединялся с более широким, ведущим к большим двойным дверям, открывающимся на лужайку перед зданием. На траве валялось с дюжину кошек, расположившихся относительно двери подобно спицам в колесе. Когда я шагнула наружу, они подняли головы и уставились на меня. Я задумалась. Они явились сюда из-за Барбары — если верить Тибальту, она была единственной настоящей кейт ши во Фримонте — но вот остались они здесь по каким-то своим причинам.

Есть у кошек одна особенность: они помнят времена, когда могли смотреть на истинных владык мира фейри, а не только на королей и королев кошек и бледные подобия остальных, как теперь. Сидя в уголке или где-нибудь у камина, они наблюдают, как вершится история, и не забывают из нее ни минуты. Кое-кто говорит, что кошки — это память фейри, и покуда нас помнит хотя бы одна кошка, мир фейри не умрет. Люди говорят много странного, но порой истина оказывается в том, что нам не дано увидеть. Пусть болтают что хотят про связь кошек с магией, я все равно утверждаю, что большинство их — просто невыносимые надоеды. Включая моих собственных.

Я пошла, выбирая где ступить между кошек, по лужайке по направлению к главному зданию. Они пристально наблюдали за мной, и я, задумчиво нахмурившись, остановилась. Несмотря на такой прирост кошачьего населения снаружи зданий, внутри я ни одной не видала.

— Что, ребята, у вас проблемы с замкнутым пространством? — поинтересовалась я. Они не ответили, не двинулись ни ко мне, ни прочь от меня. — Ну и ладно. — Я покачала головой и вошла внутрь.

Теперь, когда я знала, что происходит, пустота главного здания показалась еще более зловещей, чем прежде. Пока я шла к лабиринту рабочих ячеек, то слышала эхо собственных шагов. Больше всего на свете мне хотелось устроить эвакуацию — отослать выживших по домам или даже отправить их в Тенистые Холмы — и выяснить личность убийцы, не шатаясь по этой гигантской технологической усыпальнице. Но, увы, это было невозможно.

Дверь в офис была раскрыта — Джен с Эллиотом, согнувшись над стопкой каких-то непостижимых чертежей, по очереди брали друг у друга карандаш. Я остановилась, чтобы понаблюдать за ними.