— Я не стал говорить ему, что одалживаю их, — подмигивая и усмехаясь, произнес коротышка. — Я подумал, что если пуститься в объяснения, то уйдет много времени.

Бровь Белгарата взметнулась вверх.

— Мы же очень спешим, ведь так? — продолжал Силк с невинным видом. — А Бэйрек становится таким занудой, когда дело касается денег.

— Избавь меня от этих объяснений, — сказал Белгарат, поворачиваясь к Гариону. — Ну, ты кончил или нет?

— Что скажешь? — спросил Гарион, протягивая тому письмо.

Старик быстро пробежал его глазами и ответил:

— Сойдет. Только подпиши, и положим куда-нибудь, где его завтра утром найдут.

— Лучше к вечеру, — предложил Силк. — Когда Полгара узнает, что мы сбежали, я хотел бы находиться от неё подальше.

Гарион поставил свою подпись, сложил письмо и написал: «Для леди Полгары».

— Оставим его на троне, — сказал Белгарат. — Так, надеваем эту одежду и идем за мечом.

— Не чересчур ли меч громоздкий? — спросил Силк после того, как Гарион с Белгаратом переоделись.

— Ножны отыщутся в одной из прихожих, — ответил Белгарат, осторожно открывая дверь и заглядывая в погруженный в тишину зал. — Гарион понесет его на спине.

— Он будет светиться.

— Мы чем-нибудь прикроем Око. Пошли.

Они выскользнули в слабо освещенный коридор и в ночной тишине, крадучись, направились в тронный зал. Раз, правда, навстречу им попался заспанный слуга, бредущий на кухню, и пришлось нырнуть в оказавшуюся рядом спасительную нишу.

— Он заперт? — шепотом спросил Силк, когда они подошли к двери зала райвенского короля.

Гарион взялся за большую ручку и повернул её, испуганно вздрогнув, когда в ночной тишине громко щелкнул замок, потом толкнул дверь, и она со скрипом отворилась.

— Надо будет её смазать, — пробормотал Силк.

Око заалело, когда они вошли в зал.

— Оно узнало тебя, — сказал Силк Гариону.

Когда Гарион брал меч, камень вспыхнул еще сильнее, осветив зал райвенского короля темно-голубым сиянием. Гарион нервно оглянулся, как бы кто не прошел мимо и не заметил это свечение.

— Прекрати это, — попросил он камень. К его удивлению, пламя Ока перешло в слабое пульсирование, а триумфальная песнь сменилась приглушенным шумом.

Белгарат испытующе посмотрел на внука, но ничего не сказал. Он провел их в прихожую и из шкафа, стоявшего у стены, вынул длинные простые ножны с сильно потертым ремнем. Старик перекинул его через правое плечо Гариона. В шкафу также лежал небольшой чехол.

— На, — сказал Белгарат.

Гарион накрыл большой меч чехлом, затем взял его за лезвие и осторожно опустил в ножны. Было неудобно, но ни Силк, ни Белгарат не вызвались помочь, так как все прекрасно понимали, что этого делать нельзя. Меч вошел в ножны, а поскольку он был почти невесом, то не причинял неудобств. Лишь эфес, торчавший за спиной, слегка касался головы.

— Он не предназначен для длительных путешествий, — сказал Белгарат. — Пришлось брать то, что есть под руками.

И снова они двинулись по темным коридорам спящего дворца, пока не вышли через боковую дверь во двор. Силк скользнул в сторону и растворился в темноте, как кошка, а Белгарат с Гарионом остались ждать. На высоте двадцати футов над ними открылось окно, и слабый голос произнес:

— Миссия?

— Да, — ответил Гарион, не раздумывая. — Все будет хорошо.