«Тесса, мне больно!»

Город быстро надвигался на него, со всех сторон окружил кабину, будто проглотил самолет и в последнее мгновение перед столкновением с землей Кингдон успел подумать: «Отче, прими свое смиренное чадо!»

Глава двадцать шестая

1

Королей не хоронят так, как хоронили Кингдона.

Спустя месяцы эти похороны смогли посмотреть люди на всех континентах. Об этом пышном погребении был снят 12-минутный фильм, который крутили под аккомпанемент — по заказу «Римини продакшнз» — исполняемого на фортепиано или органе похоронного марша из «Гибели богов» Вагнера.

В день похорон толпы народа выстроились вдоль всех недавно проложенных улиц, ведущих от церкви святой Екатерины, где отслужили заупокойную мессу под звуки реквиема, к кладбищу голливудского Мемориального парка. Римини ни за что не удалось бы организовать такой представительный и роскошный кортеж, если бы Кингдон не был Гарсия и вместе с тем Ван Влитом, летчиком из эскадрильи «Лафайет», скандальной и вызывающей всеобщее восхищение личностью, просто порядочным и смелым человеком.

В голове погребальной процессии ехали верхом потомки отцов-основателей города. Серебро уздечек и костюмов сверкало на ярком и холодном солнечном свете. За ними двигался запряженный лошадью и ничем не украшенный артиллерийский лафет, на котором стоял накрытый флагом гроб. Народ забрасывал лафет цветами, но их вдавливали в свежий конский помет колеса ехавших следом машин, которых было более пятисот.

Сразу за гробом двигался черный лимузин, который вез убитых горем родителей. Три-Вэ сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой, а Юта, лицо которой было закрыто непроницаемой вуалью, сотрясалась от рыданий. В еще одном черном лимузине, предоставленном погребальной конторой, ехали Том с Бетти и Ле Рой с Мэри Лю. Молодые люди сидели парами друг против друга. Когда они миновали бульвар Сансет, Бетти и Мэри Лю поменялись местами, так как Мэри Лю укачивало на заднем сиденье.

Следом ехал черный «даймлер» из Гринвуда. В нем сидела одна Тесса. На похороны собрались всей семьей, но когда она с родителями медленно спускалась по ступенькам парадного подъезда Гринвуда, Бад вдруг сильно побледнел. Врачи пока еще запрещали ему покидать Гринвуд.

— Все нормально, — произнес он, тяжело опускаясь на ступеньку.

Амелия попросила Хосе позвонить доктору Левину. Она осталась с мужем дома, несмотря на то, что Бад хриплым голосом настаивал, чтобы она поехала на похороны вместе с Тессой.

Газеты узнали о втором браке Кингдона вместе с известием о его гибели. Голливудская пресса, обиженная на то, что «Паловерде ойл» всегда затыкает ей рот, теперь просто отвела душу. Кингдона и Лайю все еще продолжали называть «небесной парочкой», поэтому писакам не составляло большого труда состряпать историю о Тессе-разлучнице, похитительнице чужих мужей, богатой и никчемной родственнице, которая безудержно завидовала славе галантного летчика. Порой какой-нибудь тип из числа особо осведомленных тыкал пальцем в медленно катившийся «даймлер» и кричал:

— Вон она!

Его друзья тут же начинали выкрикивать оскорбления.

За Тессой ехали машины «бакалейных» Ван Влитов, которые знали Кингдона только по экрану, родня со стороны Гарсия, для которой покойный также был только кинозвездой. Несколько — очень немного — старинных друзей семьи присутствовали на правах родственников. Далее ехали мистер и миссис Римини.