|
Они стояли у самой узкой части пропасти, а джунгли были густые — спуск или подъем по обрыву занял бы долгие часы. Не затрудняя себя объяснениями, Жень скинул рюкзак и вынул из ножен непальский нож Нэнси. Не говоря ни слова, он быстро направился в джунгли. Несколько мгновений Нэнси и Джек озадаченно смотрели друг на друга, затем услышали звуки — Жень рубил дерево. Глянув вниз по тропе, Нэнси увидела Женя, возившегося со стволом дерева в десять ярдов высотой. Ствол был ровным, сантиметров пятнадцать в диаметре. Будет ли он достаточно прочным, этого Нэнси определить не могла. Жень повернулся к ним и, задыхаясь, крикнул: — Рубите ветки, пока я управлюсь с ним, чтоб подтащить к краю. Они поспешили вниз по тропе, и Джек принялся обрубать нижние ветви, а Нэнси оттаскивала их и сбрасывала вниз. После нескольких минут отчаянных усилий клинок Женя уже глубоко входил в ствол, но дерево упрямо не поддавалось, его верхние ветви по-прежнему переплетались с ветвями соседних деревьев. Разочарованно вздохнув, Жень принялся рубить ветки повыше, приподнимаясь на цыпочках и держась одной рукой за ствол. Джек схватился за концы покрытых листьями верхних веток, потянул изо всех сил, взревев от злости и напряжения, и повалил дерево на землю. Жень принялся яростно обрубать оставшиеся ветви, и через несколько минут они уже тащили ствол к обрыву. Нэнси поразилась, как быстро они управились. Мужчины обливались потом, но по их лицам было ясно, что они намерены перебраться на ту сторону как можно скорее. Джек и Жень перебросили ствол через расщелину. Без колебаний полковник ухватился за него и повис на руках. На мгновение он исчез за краем обрыва, но затем Нэнси увидела, как Жень, раскачиваясь и перехватывая руками, продвигается через пропасть, как обезьяна по ветвям лесного полога. Со стороны все казалось просто, но как только Нэнси представила себя на его месте, она почувствовала головокружение и страх. Добравшись до противоположного края, Жень подтянулся, выбрался на тропу, достал веревку, которую прихватил из рюкзака Джека, проворно связал ею два конца старой перерубленной веревки — и мост был восстановлен. Теперь они с Джеком могли встать на ствол ногами и перейти на ту сторону, держась рукой за веревку, натянутую на высоте плеча. — Вы первая, — хрипло проговорил Джек. Для страха не было времени, успею испугаться позже, подумала Нэнси. Стараясь не смотреть вниз и не отрывать подошв от ствола, она приставными шажками начала движение, слыша позади шаги Джека. Веревка раскачивалась и потрескивала. Ступив на тот край обрыва, Нэнси тяжело дышала, ее била дрожь. Никто не проронил ни слова — они сразу пустились в путь. Сгущалась ночь. В угасающем свете путники спешно пробирались вперед. Верхушки леса снова остались внизу, растительность поредела. Нэнси думала, что они приближаются к обрывистому склону, на котором видели монахов и Херцога. Впервые с того момента, как они вышли на скалистый выступ, полностью открылась цветущая долина. Там двигались крохотные дрожащие огоньки, разделенные равными промежутками примерно в милю. Жень показал на них и сказал: — Поисковые партии. Глядя на вереницы огней, Нэнси почувствовала (очень отстраненно, словно в этот момент отделилась от своей судьбы), что ее силы уже на пределе, но при этом она близка к цели, к кульминации. Не хватало фантазии, чтобы представить, какие испытания ждут впереди, если им удастся догнать Херцога. В Дели Нэнси думала, что она имеет ясное представление об Антоне Херцоге: он воспитанный и любезный, энергичный и целеустремленный, эксцентричный, но по сути предсказуемый — с ее точки зрения, в несложной системе координат ее мира. И вдруг в этой системе стали возникать, накладываясь друг на друга, новые слои, черты и мотивы. |
