|
Я говорил с царем и видел шаманов, которые использовали черепаховый панцирь, то есть саму природу, для составления гексаграмм. Царь Шангри-Ла сказал правду: Оракул — это «Книга Дзян». По ее воле вращается мир. Империи рождаются и рушатся, цари Шангри-Ла пробуждают народы из дремоты, и те принимаются за дело: вершат великие дела, суть которых им постичь не дано, — сказал Херцог. Голос его так ослабел, что слушателям пришлось склониться над ним. — Но почему вы хотите вернуться к этим варварам? — спросила Нэнси. — Потому что я все понял. Понял, как только увидел панцирь. Это моя судьба. Я испугался, когда встретил на башне царя — узника, жертву. Охваченный страхом, я поддался слабости и мог помышлять лишь о спасении ничтожно малого человечка — себя, своей незначительной жизни. Но когда те люди спасли меня, я прозрел и увидел истину. Я должен вернуться. Должен принять предназначенную мне роль. В шаге от конца света лучше править адом, чем прислуживать небесам. У царя нет выбора, принимать трон или нет: его назначают высшие силы. С вами, Нэнси, немного по-другому. Оракул предписал вам отправиться со мной, вы должны стать моей царицей. Вместе с вами мы ввергнем мир в величайшую войну, каких еще не было на земле, и из пламени разрушения родится сверхчеловек. Он поднимется, как феникс, чтобы править очистившимися расами человечества. Идем со мной! Gotterdammerung приближается… Нэнси в ужасе отпрянула. — Ты совсем псих, — разозлился Джек. Несмотря на то что Нэнси испытала силу Оракула, несмотря на ее готовность верить чему угодно после всех странностей путешествия, в конце концов она все же согласилась с Джеком: разум Херцога не выдержал напряжения. Он бредит. — Ты невежда, Джек, и всегда будешь отрицать то, что не в состоянии понять, — гневно прошептал Херцог. — Оставьте меня здесь. Из Шангри-Ла придут за мной, как предсказал царь. Придут и заберут меня. Вот увидите. Они придут… — Безнадежно, — после долгого молчания проговорил Джек. И вдруг всполошился. — Подъем! Надо уходить. В любой момент здесь могут появиться китайские солдаты. Жень, что скажете? Жень молчал, будто они только сейчас встретились и он не решил, что делать дальше. Пока Херцог рассказывал, полковник все дальше отодвигался от него, будто не хотел иметь отношения к этой истории. Женю позарез нужна «Книга Дзян», думала Нэнси, но его отвращают подробности путешествия Антона и то, что может повлечь за собой обладание этой книгой. Он молчал и не двигался, будто Херцог обратил его в камень. — Жень, очнитесь! — нетерпеливо окликнул его Джек. — Мы засиделись. Медленно, с большим усилием Жень поднял голову. — Да, вы правы. Надо уходить. Я должен вернуться в Пекин и посоветоваться с братством. В свете новой информации поход за «Книгой Дзян» кажется ненужным. Столько сил растрачено впустую, а книга все время была у нас. — Жень, возьмите себя в руки, — хрипло прошептал Джек. — Он же безумен. — Ошибаетесь, Джек. Боюсь, Херцог говорит правду. Мое присутствие здесь само по себе это доказывает: Оракул привел меня сюда, он направил меня в монастырь Литанг, а потом в лес. Каждый отрезок пути я согласовывал с ним, каждый поворот делал по его команде… Мне нелегко признаваться в этом. Джек уже едва не рычал: — Вы-то хоть не дурите! Это совпадения! Вы могли бы прийти не сюда, а куда угодно. Херцог бредит, это все опиум! Забудьте и поднимайтесь, надо уходить. Нэнси присела рядом с Антоном и наклонилась над ним, не обращая внимания на спор. |
