Внезапно трава, деревья, замок поплыли у Арабеллы перед глазами и скрылись в какой-то темной пелене. От страха, железным обручем сжимавшего сердце и не дававшего вздохнуть полной грудью, хотелось кричать во весь голос. Нет, решила девушка, это было бы самое настоящее малодушие, и отец ни за что бы не одобрил его. Она должна бороться, пусть даже это будет борьба в одиночку, за маркиза, за тех, кого придавила железная рука Джентльмена Джека.

– Господи, помоги мне! Прошу Тебя! – взывала Арабелла к небесам, и какое-то непостижимое чувство подсказывало ей, что ее молитвы будут услышаны.

Они с Бьюлой добрались до аллеи, но маркиза еще не было. Девочка начала капризничать, и лишь обещание покататься на лошадках ненадолго утихомирило ее.

Арабелла уже почти впала в панику, опасаясь, не случилось ли чего с маркизом, когда раздался стук копыт и со стороны конюшен показался его собственный фаэтон с парой гнедых лошадей.

В тот же миг Бьюла вся расплылась в улыбке.

– Но, но, лошадки! – закричала она. – Бьюла поедет… на лошадке!

Грум спрыгнул на землю и помог устроиться сначала Бьюле, а потом Арабелле рядом с сидевшим на месте кучера маркизом. Взгляд девушки скользнул по лицу маркиза, и ей показалось, что он чем-то подавлен.

– Боюсь, вы решили, что я отсутствовал чрезмерно долго, – улыбнувшись Арабелле, тихо сказал маркиз.

– Да, я уже начала беспокоиться. Думала, вы забыли о нас.

– Нет, нет, ничего подобного!

– И фаэтон успели починить!

– Так мне, по крайней мере, сказали. Вернусь в Лондон, прикажу своему каретному мастеру как следует посмотреть его. У меня есть весьма неприятное подозрение, что фаэтон с самого начала был в порядке.

Некоторое время они ехали очень быстро. Мастерство, с которым маркиз преодолевал повороты и держал в беспрекословном подчинении свою пару гнедых, приводило Арабеллу в восторг. Лошади были полны сил, бежали резво, и продолжать разговор стало затруднительно. Бьюла молчала от переполнявшего ее восторга, маркиз, судя по всему, не был склонен к беседам, и Арабелла залюбовалась открывшейся перед ней живописной картиной: живой изгородью из усыпанного бело-розовыми цветами шиповника, желтеющими в зелени травы ирисами, тянущимися к небу свечками каштанов.

Когда они свернули к дому, сердце Арабеллы сжалось от тоски: так ей не хотелось возвращаться к действительности. Поездка пролетела как один волшебный миг, миг, когда отдавшись бешеной скачке, они были так близки друг другу, что не нужны стали никакие слова.

Маркиз, торжественно остановил лошадей у парадного входа в замок. Навстречу им поспешил лакей и сначала помог спуститься Арабелле, а потом понес Бьюлу в дом. Улучив минутку, девушка обратилась к маркизу.

– Благодарю вас, – тихо сказала она. – Это была восхитительная поездка!

– Увидимся за завтраком, – ответил маркиз и слегка подстегнул лошадей.

Лошади рванули с места, так что груму, который никак не ожидал, что маркиз сам пожелает позаботиться о фаэтоне, пришлось бежать следом и на ходу взбираться на запятки.

Она будет завтракать с маркизом, подумала Арабелла. Интересно, как бы отнеслась к этой новости мисс Харрисон?!

Когда девушка вошла в дом, взору ее открылась удивительная картина: в сопровождении Розы с саквояжем и шалью в руках, по парадной лестнице спускалась мисс Харрисон и при этом сердито переругивалась с мисс Мэйдерсон, которая, сложив руки на черном шелковом переднике, стояла в центре зала.

– Если вы думаете, что я, как нашкодившая служанка, уйду через заднее крыльцо, вы глубоко ошибаетесь! – высоким, пронзительным голосом кричала гувернантка. – Думаете, избавились от меня? Нет, я еще вернусь, и уж тогда берегитесь, никому из вас не поздоровится!

Спустившись с лестницы, она оказалась лицом к лицу с мисс Мэйдерсон.