Когда вернулись от коменданта, оказалось, что Федор успел найти с рыженькой общий язык. Он что-то увлеченно рассказывал ей, а она слушала, то и дела прыская от смеха. Это неприятно кольнуло Крота – хотя какое ему, в сущности, было дело до незнакомой девчонки с Красной Линии, которую, скорее всего, он видит первый и последний раз.

Спать хотелось ужасно. Все очень устали, поэтому, наспех перекусив, отправились на ночлег. Мужчинам отвели большую палатку, где на полу были разбросаны видавшие виды матрасы и лоскутные замызганные половики. Рыженькую, причитая над ней: «Какая ж ты худышка, и чего ты с мужиками связалась, тебе бы в лазарете где-нибудь сидеть и носа не высовывать», – увела куда-то жена коменданта, властная женщина со следами былой красоты в лиловом платье и с тяжелыми серьгами-кольцами в ушах. Следопыт не возражал – может, решил, что это удобный случай наладить отношения с местными, что женщины найдут общий язык. «Странно, – подумал Крот, – коменданту явно уже доложили, что в отряде – девушка, но он вмешиваться не стал». Тут оказалось, что Следопыт не зря ходил в народ на Текстильщиках, – он извлек на свет бутыль мутного пойла, разлил всем в кружки.

– Ну, за удачу! За то, что дошли!

– Надо будет составить план действий, – сказал Литвин. – Я на этой станции бывал до Катастрофы, примерно представляю, что наверху было. У метро – рынок, и дорога в парк как раз мимо него идет. Но с тех пор все наверняка сильно изменилось – надо поспрашивать людей, что за мутанты здесь водятся и чего стоит в первую очередь бояться.

– Что-то мне тут не по себе, – проворчал Айрон. – На Текстилях все на нас косились, руководство не скрывало, что мы им на хрен не сдались, а тут комендант прям так и светится весь. Не люблю я, когда так мягко стелют, – не к добру это. И чего это мы, по его мнению, должны искать тут?

– Давайте решать проблемы по мере поступления, – посоветовал Литвин. – Думаю, скоро это само собой выяснится.

Перед тем, как окончательно отключиться, Крот спросил Следопыта:

– Ты зачем девчонку-то потащил с собой? Что, на Красной Линии мужиков, кроме вас с Айроном, уже не осталось?

– Да чего ты о ней так печешься! – взъелся Следопыт. – Она сама напросилась. Будь моя воля – я бы от баб подальше держался. Все беды от них. Но раз начальство велело – приходится терпеть.

– Ладно вам, – буркнул Айрон, устраиваясь поудобнее на дырявом матраце, покрытом видавшими виды байковыми одеялами.

– Спокойствие, други мои, – мягко произнес Литвин, – только спокойствие. Пути провидения неисповедимы. Наша юная спутница может оказаться очень полезной.

Крот решил, что этот тип очень непрост и, скорее всего, его сюда послали все же высоколобые – так сам Крот про себя именовал браминов из Полиса. Но в этом был и плюс – дурака бы они не послали, значит, от Литвина может быть польза. А насчет девушки так и осталось непонятным – сама она напросилась или все-таки начальство велело? Не так-то все просто – мало ли, кто просится в поход, это ж не значит, что всех желающих возьмут. Скорее всего, ее умело подтолкнули к тому, чтобы напроситься, расписывая новые, интересные места, заманив новыми возможностями. Застигнутый врасплох Следопыт сгоряча сболтнул лишнего, на что Крот и рассчитывал. Все это предстояло уточнить со временем.

Договорились, что завтра, с самого утра, займутся сбором информации. Айрон предложил для этого разбиться на группы.

Крот, несмотря на усталость, долго не мог заснуть, раздумывал.