У нас мало памятников Ермаку. Поэтому мы были обрадованы, когда увидели его бронзовую голову в саду близ университета в Иркутске.

Но придержимся порядка и вернемся ко времени нашего выезда из Москвы. Мимо нас проходили сначала Подмосковье, потом — города Владимирской, Ярославской, Костромской областей. Вот Ростов ярославский с его чудесным старинным кремлем. Он памятен тем, что от его стен начиналось одно из первых путешествий русских людей в Центральную Азию, совершенное еще в XIII веке. Сюда была принесена весть о далеком и загадочном Китае. Ростов славился трудолюбивыми огородниками и живописцами на эмали.

Ярослав Мудрый и… Томас Альва Эдисон. Как это ни удивительно, город Ярославль заставляет вспомнить эти два имени, разделенных веками и океаном. Волею советского человека в древнем городе был впервые выработан синтетический каучук. В этих возможностях сильно сомневался знаменитый изобретатель Томас Альва Эдисон, но ярославские рабочие доказали, что новое дело им вполне по силам.

Мы пересекли Волгу, и вскоре маленький город Данилов заставил нас вспомнить одну примечательную подробность. Лет сто тому назад из среды даниловцев выходили толковые переводчики китайского языка.

Вот и родные мне места — Нея, Никола-Полома, Мантурово. Это край лесопильных заводов. В сплошных хвойных лесах, в стороне от дороги, затерялся маленький город Кологрив. Таких городов на Руси не счесть. Но в Кологриве жил путешественник Ладыженский, собиратель предметов восточного искусства, за которыми он ездил в Китай из своей костромской глухомани!

Сколько бесценных кладов Востока таится в наших северных городах — Великом Устюге, Сольвычегодске! А за окном вагона все тянется лесной край. На станциях видны составы, груженные сосной или уже распиленным лесом, стандартными домами.

На вокзале города Кирова, былой Вятки, меня встретил Евгений Петряев, известный забайкальский краевед, переселившийся в Киров из Читы. Он передал только что написанную им историю города Нерчинска. На новом месте исследователю приходится присматриваться к кировской жизни. Здесь есть замечательные знатоки края, например, В. Г. Пленков, открывший новые данные о К. Э. Циолковском. Старинный город растет. Дореволюционной Вятке и сниться не мог завод по обработке цветных металлов. Он дает латунь и томпак автомобильным и тракторным заводам СССР, а также предприятиям Индии, Китая, Египта, Болгарии. В Кирове есть и другие крупные предприятия, а в числе научных учреждений даже ботанический сад.

Между Кировом и Пермью мы ехали какое-то время по землям Удмуртии. Мелькали высокие сенные стога, чем-то похожие на юрты тянь-шаньских кочевников — так своеобразно были сложены и выведены душистые купола стогов.

Вот город Глазов, где когда-то находился в царской ссылке замечательный русский писатель Владимир Короленко. У западной окраины города мы увидели пасущиеся на лугах стада, а к северу от Глазова вставали корпуса новых заводов с высокими трубами. Постоянно изменялась природа; вятские и удмуртские леса незаметно привели нас к Западному Уралу, к Перми и Кунгуру. Не всякий путешественник знает, что возле Кунгура находится чудо из чудес — огромная ледяная пещера с ее «Бриллиантовым гротом». А в самом Кунгуре живут искусные камнерезы.

В мою задачу не входит писать справочник или дорожник Великого Сибирского пути и его ближайших окрестностей. Вместе с тем не так-то легки поиски образов, олицетворяющих тот или иной город, встреченный на нашем пути. В Свердловске, например, такой символ есть. У стен всемирно известного Уральского завода тяжелого машиностроения высится танк. Это — последняя по счету грозная боевая машина, выпущенная накануне Дня Победы. Рванувшись вперед, танк внезапно остановился и превратился в вечный памятник трудовому подвигу уральского рабочего.