Шайлер открыла рот и подняла его на ноги. Она была в экстазе ив то же время опустошена. – Да. Да. Конечно. Да.

Тогда, все решено. Шайлер будет искать Кэтрин и настоящие Врата Обещания, в то время как Джек вернется в Нью-Йорк, чтобы сразиться за свою свободу. Но прежде, чем они расстанутся, они узаконят свой союз.

Переводчики: AnnNicols, FoxNat, Svetyska

Глава 42
Дорога в Ад (Мими)

Мими Форс взглянула на книжника из Хранилища, сидящего напротив нее. – Венаторы справились. Роспуска не будет. Ковен остается пока.

– Я слышал. Поздравляю.

– Они сплотятся и продолжат пока работать, – Мими сжала губы. – Если они знают, что для них лучше.

– Не могу представить, что ты выдернула меня из подвала только для того, чтобы насмехаться над своей победой, абсолютно заслуженной, кстати.

– Ты прав, есть еще кое-что. Из Хранилища пришел отчет о кровавом заклятии, ударившим меня.

– И?

– Его не направлял ни член Конклава, ни любой другой вампир Ковена.

– Нет?

– Нет, и его также не направлял Нефилим, которого убила Деминг.

– Тогда кто?

– Я не знаю. Вот это-то нам и нужно выяснить. И есть еще кое-то, – сказала она. – Когда принесли отчет, я получила обратно плащ, в который была одета в тот день. Я нашла это в нем. – Она показала ему распятие с инициалами О.Х.П. на нем. – Оно ведь твое?

Оливер кивнул.

– Ты положил талисман в мой карман. Единственная вещь, которая может отразить такое заклятие. Я выжила из-за тебя.

– У меня было чувство, что оно тебе понадобится. Но не хотел говорить тебе, потому что, вероятно, ты бы не взяла его у меня.

– Ты прав, не взяла бы. – Она никогда не верила, что защита Красной Крови чего-то стоила. Кровавое заклятие было эссенцией злобы, защита же была ее противоположностью. Формой самопожертвования, означавшей, что кто бы его ни дал, он остался сам незащищенным, уязвимым для любого зла вселенной

– Можешь не благодарить меня, – сказал Оливер.

– А я и не собиралась.

– Я имел в виду, что это моя работа. Не мог же я дать погибнуть Регенту под моим присмотром?

– Полагаю, нет. – Мими не могла смотреть в его глаза. Он был не в ее вкусе, даже несмотря на то, что неплохо выглядел, и большинство девушек, вероятно, нашли бы его забавным и милым с его длинной челкой и щенячьими глазами. Но нет, это были не те эмоции, которые она испытывала

Она чувствовала что-то еще. Благодарность. Чувство близости. Она никогда прежде не испытывала такого к мальчикам. Она чувствовала желание и похоть, агонию любви, но ей никогда никто не нравился.

А он нравился. Оливер, она начала понимать, всего за две недели стал ее другом, а она – его. Они никогда не обращали внимание друг на друга в прошлом, но каким-то образом, из-за того, что оба одиноки и в трауре, и он не осуждал ее за ее приступы ярости и скорби, он понял, что она представляет из себя. Он был на ее месте. Он испытывал то же.

Ко всему прочему, они прекрасно сработались вместе. Потому что не чувствовали влечения или напряжения, они могли смеяться, дразнить друг друга и отшучиваться в разных случаях. И в самом сумасшедшем беспорядке, она нашла друга.

– Только не надо, – придупредил он.

– Что не надо?

– Становиться все мягче. Я, все еще, тебя недолюбливаю. – Улыбнулся он.

– Я все еще недолюбливаю тебя так же, – сказала Мими, не смотря на то, что она знала, что они оба говорили неправду. Ее лицо смягчилось. – Эй, спасибо.