Зато здесь рядом сидел Джонни, не дававший мне ни минуты покоя, требовавший объяснить, зачем мы торчим на этой улице, и высказывавший различные предположения, в том числе и некоторые опасно близкие к истине. Я уж не говорю о бесконечных жалобах на личную жизнь, какими он доводил меня до белого каления. Дело в том, что его бывшая любовница Делия забеременела после того, как Джонни зашел к ней забрать оставленные диски, но одновременно она якшалась еще с одним здоровенным черным парнем, считавшим, будто именно он отец будущего ребенка, кому предстояло пережить шок в радостный день рождения младенца. Делия хотела сбежать с Джонни — оказывается, она еще испытывала к нему какие-то чувства — и угрожала, что, если он откажется, она скажет своему дружку, будто Джонни ее изнасиловал. Неудивительно, почему Джонни больше не хотел с ней встречаться, опасаясь, как бы в один прекрасный день приятели этого парня не переломали ему ноги. К тому же у него появилась новая подружка, Аманда, с которой познакомился несколько недель назад в «Аркадии» и влюбил по-настоящему. Ко всему прочему, Аманда оказалась бисексуалкой и хотела, чтобы Джонни делил ее с другой любовницей, студенткой из Германии Беатрисой.

— Проблема в том, что эта Беатриса — мужик.

— Кто?

— Выполняет роль мужчины. Она не дотронется до мужского члена, даже если от этого зависит ее жизнь, поэтому, когда они вдвоем, я просто не могу получить никакого удовольствия, которое помогло бы заглушить мне боль от сознания, что Аманда принадлежит не мне одному. Но я не хочу потерять Аманду, Даже не знаю, как стану жить, если она со мной порвет. Но ведь это чертовски странные отношения, верно?

— Знаешь, Джонни, — сказал я, отпив минералки, — ты единственный мужик, который жалуется, что у него слишком много девчонок.

— Нет, Макс, дело не в этом, честно! Я действительно ее люблю, но я знаю, скоро Беатриса заставит ее выбирать между мной и собой.

— Так купи ей цветов или еще что-нибудь. Сделай сам первый шаг.

— Нет, Макс, ты не понимаешь.

— Действительно, я ни черта не понимаю.

— Аманда говорит, будто в любви между женщинами есть что-то особенное. Это более мягкие, более нежные отношения, чем между женщиной и мужчиной. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

— По правде говоря, не очень, Джонни. Я никогда об это не задумывался. Хотя видел порнофильмы, где женщины занимаются любовью друг с другом и, похоже, получают наслаждение.

— Да, Аманда уверяет, что это так. Говорит, только таким способом она много раз достигает оргазма. И поэтому она не намерена отказываться от связи с Беатрисой, понимаешь? А это значит, я лишний. И моя жизнь становится безнадежно несчастной.

— Тебе могут посочувствовать множество мужчин.

Я отвернулся и стал смотреть в сторону борделя, находящегося от нас в сотне ярдов. Шел непрерывный мелкий дождь, что было нам на руку. Мы уже третью ночь подряд торчали на этой улице, поэтому приходилось вести себя осторожно. Каждая напрасно проведенная в наблюдениях ночь увеличивала риск обнаружения, не говоря уже о страданиях от затекших членов и от клаустрофобии, которая возникала в этом фургоне, притупляя чувства и замедляя реакцию, — в столь опасной операции это могло сыграть роковую роль.

Джонни продолжал что-то канючить про Аманду, Беатрису и о других своих девушках, но я уже не слушал его. Достаточно с меня и других проблем. Долгое выжидание привело к разногласиям среди нашей команды. Калински утверждал, будто похитить Криса из места, где он появлялся время от времени и всегда неожиданно, все равно что искушать судьбу, против чего не поспоришь, но ведь иного способа у нас не было.