Изменить размер шрифта - +
Бог знает, что с ним случилось, но, видно, ничего хорошего. Я тоже ничего им не говорил. Я вообще только на прошлой неделе узнал про этого проклятого Стефана Хольца. И Калински… какой ему смысл? Ведь бандиты Хольца убили его брата. — Калински что-то проворчал в подтверждение. — А насчет Джонни, так он вообще с трудом согласился нам помогать. Выходит, если кто и проболтался, так только ты сам.

— Или твоя подружка, — добавил Калински.

— Она не знает никаких подробностей встречи, — отрезал я, недовольный поворотом разговора.

— А ты в этом уверен? — с подозрением осведомился Таггер.

— Конечно, уверен. Я не говорил ей, как мы устроим передачу денег, где мы все это проделаем. Поэтому она вне подозрений.

— А может, она подслушала твой разговор, — предположил Калински. — Ты же знаешь женщин. Когда-то у меня была девчонка…

— Она не могла подслушать. Вы не там ищете. Как перед Богом клянусь, я всегда скрывал от нее все подробности нашего плана.

— Что ж, выходит, больше никого не остается? — подытожил Таггер.

Я глубоко вздохнул. Таггер был прав: конечно, среди нас никто не мог проболтаться, но я все еще не поверил в это окончательно. В лесу произошло нечто, не предусмотренное ни нами, ни Стефаном Хольцем, следовательно, кто-то знал больше того, в чем признавался. Я по очереди посмотрел на всех, стараясь скрыть подозрение. Они отвечали мне каждый с разным выражением на лице: Калински — мрачно, Джонни — нервничая, Таггер — невозмутимо, но встревоженно.

— Теперь можно покончить с этим парнем, который сидит в подвале, — сказал Калински. — Больше он никому не нужен.

— Даже не думай! — категорично возразил я. — Дело и так дрянь, так что нечего давать Хольцам и копам дополнительные причины гоняться за нами. Он никого из нас не видел, деньги мы получили, поэтому будем держаться условий нашей сделки. А это означает, что ночь мы проведем здесь, подождем, может, объявится Джо, а утром отпустим Криса на все четыре стороны, а сами пойдем каждый своим путем. Мы же так и планировали.

— Теперь уже Джо не объявится, — заметил Калински.

Я понимал это не хуже Калински, но мне неприятно было услышать от него это заявление.

— Может, появится, а может, и нет. Откуда нам знать? Но мы все равно останемся здесь. А теперь давайте пересчитаем эти проклятые деньги. Мы разделим их, сколько причитается каждому, а я сохраню для Джо его долю.

— Незачем включать его в долю, — проворчал Калински. — Его же нет. Его долю разделим между нами. Только это и остается.

— Я думал, ты пошел с нами только из-за желания отомстить.

— А разве я отомстил? Этот гад по-прежнему жив, и ты еще уверяешь, будто завтра мы его освободим. Хотя он и изнасиловал твою подружку.

— Следи за тем, что говоришь!

— На твоем месте я бы давно его прикончил.

Я шагнул вперед, чувствуя, как во мне закипает бешенство. Я человек терпеливый, но этот подонок Калински меня допек.

Вмешался Таггер:

— Ладно, ребята, успокойтесь. Давайте отдохнем, выпьем, а завтра утром снова все обсудим. Идет? А так у нас ничего хорошего не получится.

— Мне кажется, я должен получить больше, — заныл Джонни. — Ты говорил, мне не придется делать ничего серьезного, а после такой крупной заварушки я уже не смогу жить так спокойно, как прежде.

Я круто обернулся к нему, решив сразу поставить его на место:

— Вот еще вздумал! Никто не спорит, ты хорошо справился со своей работой, но смерть Хольца ничего не меняет. Никто знать не знает, кто мы такие, поэтому никто нас не раскроет.

Быстрый переход