- О, ви не просто порядочный человек, вы - человек чести. Назовите своё имя отважный герой.

    - Игорь... - я прикусил язык, - то есть Дитрих. Дитрих фон... Гофен, - уф, кажется, не ошибся.

    - Спасибо, отважный рыцарь. Даю слово творянина и офицера: я отплачу вам той же монетой...

    Бабах! Оглушительно громыхнуло из кустов, моментально окутавшихся облаком дыма. Послышался тонкий противный свист и шлепок. Тело офицера выгнулось. Я увидел страшно удивлённые глаза.

    - О, майн гот, не хочу умирать! - он дёрнулся и повис у меня на руке.

    Мне не впервой видеть смерть. Я перестал бояться покойников с того момента, как закрыл глаза умершему на глазах отцу, стянул его рот платком, накрыл простынёй и стал обзванивать родственников. Просто каждый, кто прикоснулся к этому таинству, уже никогда не станет прежним. Меняется действительность и твоё отношение. Начинаешь ценить каждый вздох, взгляд, каждую крупицу общения с близкими. Проблемы, ранее казавшиеся глобальными, уходят на второй план. Суета сует. Вот она - истина в последней инстанции.

    Офицер, бывший недавно живым, чувствующим человеком, вцепился в меня, будто я последняя ниточка, связывавшая его с этим миром. Ниточка оборвалась. Душа улетело туда, откуда нет возврата, где, как хочется верить, намного лучше, чем здесь.

    Я видел его впервые, успел перекинуться несколькими фразами и всё, но почему по щекам потекли слёзы? И наряду с возникшей горестью внутри разгоралось пламя, оно требовало выхода. Где та сволочь, что предательски выпалила из кустов?

    Я оказался на ногах и бросился туда, где ещё не успел развеяться дым, услышал за спиной конское ржание, громкие возгласы.

    - Куда прёшь, убивец?

    Я обернулся и последнее, что успел увидеть - летевший в лицо деревянный приклад мушкета.

    Глава 4

    - Куда их, ваш высокородь? В полицию?

    - Нет. Дело сурьёзное. Пожалуй, вези в Петропавловскую крепость, сдашь чиновнику Тайной канцелярии, а если не найдёшь, то коменданту. Скажи, что застали на месте убийства ажно с четырьмя трупами. Хоть и иноземцы, но кто ж их аспидов знает. Пущай в Тайной канцелярии разбираются.

    - А с телами как? Вы их опознали, ваш высокородь?

    - Трое в сером - капрал Преображенского полка Звонарский с лакеями. Запомнил?

    - Так точно, господин капитан.

    - Мёртвый измайловец - поручик Месснер из вестфальцев. Поговаривают, конфидент самого Миниха [1] .

    - Эвона как. Это его мы, выходит встречали?

    - Его.

    - Не уберегли, значит, голубя. Опасливо мне, ваш высокородь.

    - Чего ты спужался, Борецкий?

    - А ну как и меня заодно с энтими двумя немчиками в колодничий каземат оформят? Попасть туда легко, а вот выйти трудно.

    - Не боись, Борецкий. Ты государственный человек, лейб-гвардии [2] сержант. Худа не сделал. Подполковник за тебя всегда слово молвит. Выручим, ежели что. А чтобы не сбегли, возьми с собой четырёх солдат. Штыки примкните и глаз не спускайте. Утекут, шкуру с тебя спущу почище Ушакова Андрея Ивановича [3] , - имя и отчество офицер произнёс с придыханием, чуть ли не озираясь по сторонам.

    - Знамо дело, ваш высокородь, спустите.

    - То-то! - удовлетворённо подкрутил лихой ус офицер. - Скажешь, я завтра прибуду с подробным рапортом. Ступай, Борецкий.

    Сержант Борецкий - немолодой коренастый мужчина с багровым лицом пьяницы, вместе с двумя солдатами устроился на крестьянской телеге. Нас с Карлом связали и положили на вторую телегу, приставив двух конвоиров.