– А я уже пришла в себя, – заявила Роберта, отводя его руку.

Когда все уселись в кресла перед огнем, то, поглядывая на Гордона искоса из-под густых черных ресниц, Роберта заметила, что он смотрит на ее руки. Со всей возможной непринужденностью она накрыла правой рукой «дьявольский цветок» на левой. Когда же тот испытующий взгляд перешел с ее рук на лицо, она быстро перевела взгляд на огонь в камине. Изо всех сил Роберта старалась не смотреть в его сторону, но все же ощущала его присутствие, чувствовала, что оно заполнило весь дядин кабинет, и ничего не могла с этим поделать.

Леди Келли с неопределенной улыбкой маячила за спиной мужа, а граф Ричард встал прямо перед ними и скрестил руки на груди. Слегка откашлявшись, он заговорил:

– Похоже, у нас тут есть проблема.

– Не вижу никакой проблемы, – сразу перебил его Гордон, лениво вытягивая свои ноги к огню. – Я приехал забрать свою жену.

– Не называй меня так! – вскинулась Роберта, и голос ее зазвенел от еле сдерживаемой истерики.

– Ты маркиза Инверэри, ангел мой, независимо оттого, нравится тебе это или нет, – с непринужденной улыбкой отозвался Гордон.

Роберта почувствовала, что сейчас завизжит, завопит, раскричится, но усилием воли постаралась сделать так, чтобы голос ее прозвучал по возможности мягко.

– Милорд, я желаю расторжения брака.

– Это невозможно, мой ангел.

– Но мы же никогда не были вместе в по… – Роберта осеклась, и щеки ее вспыхнули от смущения, но, опустив взгляд на колени и крепко сцепив пальцы, так что суставы побелели, она все же закончила: – Я буду настаивать на разводе.

Гордон насмешливо хмыкнул, нисколько не смутившись от ее заявления.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, голубушка, но это давний обычай маркизов Инверэри жениться на дочерях Макартуров, и не нам его отменять.

– Твой собственный отец женился не так, – сказала Роберта, принуждая себя смотреть ему прямо в лицо, хотя это и нелегко давалось. Она чувствовала, что его пронзительный взгляд словно проникает ей в самую душу.

– Да, но у главы Макартуров, то есть у твоего деда, не было дочерей, – возразил Гордон. – Не забывай, что наши родители желали этого союза, и отказ от взятых на себя обязательств может быть причиной распрей, даже раскола внутри клана, и не только между нашими семьями.

– О моих родителях можешь не беспокоиться, – заверила его Роберта. Она сделала усилие, чтобы улыбнуться, но губы ее задрожали. – Родители желают мне счастья, а у меня никогда не будет его, если я стану твоей женой.

Черт побери, подумал Гордон, готовый взорваться от такого оскорбления, эта девица может истощить терпение даже святого. А святым он отнюдь не был.

– Ты не можешь этого знать заранее, ангел, – возразил он обманчиво спокойным голосом.

– Я знаю это, – настаивала Роберта. – Я английская леди и не желаю больше жить в Хайленде.

Это презрение к его родному Хайленду не на шутку задело Гордона. Не в силах сдержаться, он презрительно фыркнул:

– Я вижу, в нашем стаде завелась паршивая овца?

– Что ты под этим подразумеваешь? – спросила Роберта. В голосе ее прозвучал отчетливый вызов.

Гордон открыл было рот, чтобы ответить, но леди Келли быстро подала ему стакан виски для подкрепления, и он отвлекся, чтобы взять его. Одним большим глотком проглотив его содержимое, он протянул графине пустой стакан и круто повернулся к невесте.

– Я убил твое проклятое чудовище, – напомнил он.