— О Боже! — Она вежливо улыбнулась кухарке: — Извините меня.

Она не спеша, направилась в утреннюю комнату для завтрака, где застала разыгравшуюся драму. Спрат стоял, разинув рот. Прекрасный белый парик Оукса съехал набок, и дворецкий что-то торопливо объяснял, но, к сожалению, его голоса никто не слышал. Тем временем ее однодневный муж размахивал руками, и что-то кричал, как будто изображая разгневанную ветряную мельницу. Объект его гнева стоял всего лишь в нескольких дюймах от башмаков лорда Вейла и то рычал, то заливался лаем.

— Откуда взялась эта псина? — возмутился Вейл. — Кто ее впустил? Неужели человек не может позавтракать, не защищая свой бекон от какой-то твари?

— Маус, — сказала Мелисанда тихо, но достаточно громко, чтобы терьер услышал ее. С последним торжествующим «гав!» Маус засеменил к ней и, тяжело дыша, уселся на ее туфли.

— Так вы знаете эту псину? — спросил удивленно лорд Вейл. — Откуда она взялась?

Оукс поправил свой парик, что-то бормоча себе под нос, а Спрат так и стоял окаменев.

Мелисанда прищурилась. Надо же! И это после того, как ее целый час заставили ждать завтрака.

— Маус принадлежит мне. Лорд Вейл растерялся, и она не могла не заметить, что даже в растерянности и в дурном расположении духа его глаза были потрясающе красивы. «Вчера он лежал на мне, — думала она, чувствуя, как внизу живота разгорается жар. — Его тело слилось с моим. Наконец он стал моим мужем».

— Но она съела мой бекон.

Мелисанда посмотрела на Мауса, который с обожанием смотрел на нее.

— Он.

Лорд Вейл провел рукой по волосам, сбивая в сторону шейный платок.

— Что?

— Он, — четко произнесла Мелисанда и улыбнулась. — Сэр Маус — пес, джентльмен. И он очень любит бекон, поэтому вам не следовало соблазнять его беконом.

Она щелкнула пальцами и удалилась в сопровождении Мауса.

— Собака-джентльмен? — Джаспер смотрел на дверь, за которой только что скрылась его новобрачная. Для женщины с мерзкой собачонкой она выглядела удивительно элегантно. — Собака-джентльмен? Вы когда-нибудь слышали о собаке-джентльмене? — обратился он к мужчинам, остававшимся в комнате.

Его лакей — высокий худой молодой человек с именем из детских сказок, которое Джаспер не мог сейчас вспомнить, — почесал под париком голову.

— Миледи, кажется, любит эту собачку. Пришедший в себя Оукс с сомнением взглянул на хозяина:

— Виконтесса дала особые указания относительно этого животного, после того как позавтракала час назад, милорд.

И тут Джаспера наконец осенило: возможно, он вел себя как осел. Он поморщился. Ради справедливости следовало признать, что он никогда не вставал рано. Но даже в таких обстоятельствах накричать на новобрачную на следующий день после свадьбы было выше допустимого.

— Я распоряжусь, чтобы для вас приготовили другой завтрак, милорд, — предложил Оукс.

— Нет. — Джаспер вздохнул. — Я сыт. — Он задумчиво смотрел на дверь, решая, найдется ли у него сейчас достаточно красноречия, чтобы извиниться перед своей женой. Его могли бы назвать трусом, но лучше не раздувать дела. — Приведите мне лошадь.

— Да, милорд. — Оукс поклонился и вышел из комнаты. Поразительно, как легко двигался этот человек.