– Ты хотел его убить! Ты столько раз это повторял и в прессе, и в разговорах со мной, и с другими!

– Да, конечно, вначале я очень разозлился, что какой-то мятежный капитан захватил в плен мою дочь. Но теперь ты стала его женой. У тебя будет от него ребенок. Нет, дитя мое, я больше не желаю ему смерти. Знаешь, Райза, ему сейчас лучше оставаться в плену, чем продолжать то, что он делал. Кольцо блокады сжимается. Прорывать ее становится все опаснее. Подумай об этом, дочка. В плену он может дожить до конца войны.

Отцу не понять, что Джером ни за что не смирится с уделом пленника. Он обязательно попытается бежать… с риском для жизни. А тюрьмы, как южные, так и северные, во многих отношениях не лучше, чем поле боя. Заключенные там мрут как мухи.

– Он может умереть от голода или от болезни. Ты его не знаешь. Если кто-то рядом будет голодать или заболеет, он отдаст ему свою еду. Джером всегда защищает других.

– Райза! – Энгус обнял дочь. – Клянусь тебе, я не виновен в том, что он попал в западню. Готов признать, может, я бы и предпринял что-то, если бы узнал о его появлении в Сент-Августине. В конце концов, я генерал-янки. Но мне и в голову не пришло, что ты развлекаешься с мужем прямо у меня под носом. Знаешь, кое-что я все-таки могу для него сделать. Я могу довести до всеобщего сведения, что он мой зять, отец моего будущего внука или внучки и что я бы хотел сохранить ему жизнь.

– О папа! Пообещай, что он останется жив. Генерал покачал головой:

– Ни один человек не мог бы такое пообещать. А тем более сдержать обещание. Идет война. Однако я буду следить за тем, куда его отправят. Это я обещаю. Теперь о тебе. Я должен вернуться в Вашингтон. А потом на фронт. Ты, конечно, поедешь со мной.

– Нет, папа.

– Райза…

– Сначала мы должны разобраться с твоей ногой. Потом, когда ты поправишься, можешь возвращаться в Вашингтон. Я тоже туда приеду, очень скоро. Обещаю тебе.

Он возражал, протестовал, настаивал. Тем временем Райза ухитрилась незаметно для него посвятить офицеров в состояние дел с его ногой. Те тотчас распорядились, чтобы через реку послали гонца с белым флагом. После ночного происшествия Райза не решилась разыскивать Джулиана самостоятельно.

Джулиан благополучно прибыл в город, получив обещание, что его потом переправят через реку обратно.

Лежа на операционном столе, в то время как Джулиан осматривал его ногу, Энгус не выдержал и обратился к нему:

– Сынок, тебе следовало бы носить синюю форму федерала.

Джулиан ответил улыбкой. У солдат Флориды не осталось форменной одежды, поэтому Джулиан ходил в домотканых хлопковых брюках и мягкой рубашке горчичного цвета.

– Люди часто думают, что мы с Йеном близнецы. Но не давайте ему вводить вас в заблуждение, сэр. На самом деле я на полдюйма выше. Это всегда приводило Йена в бешенство. А теперь он это отрицает.

Генерал Мэджи не сводил глаз с молодого человека, внимательно исследовавшего его ногу.

– Скажи, сынок, с какой стати ты возишься со старым генералом-янки?

Не поднимая головы, Джулиан улыбнулся:

– Я врач, генерал Мэджи. Я дал клятву, что буду лечить людей.

– Ты сможешь спасти мою ногу?

– Думаю, да.

Энгус подозвал доктора Крипта, присутствовавшего при осмотре:

– Вы видите, сэр! Этот молодой мятежник берется спасти мою ногу.

Тэйер Крипт перевел взгляд на Райзу. Та пожала плечами:

– Боюсь, генеральское звание отец получил отнюдь не за свою тактичность. Но Джулиан действительно прекрасный хирург.

Тэйер кивнул и обратился к Энгусу:

– Сэр, я с радостью готов поучиться у мятежника, чему только можно.