– Что?! Что ты сказал?

– Может, ты и не устраивала мне западню. Может, ты действительно не имеешь отношения к захвату моего корабля и моих людей.

По ее щекам покатились слезы.

– Ты… ты хочешь сказать… что веришь мне?

– Да.

– Но ты же все время обвинял меня…

– Согласись, все это выглядело весьма подозрительно. Тем более что ты такая преданная янки.

– Да, но…

– Но что?

Нет, не могла она сказать Джерому, что никогда не причинила бы ему вреда, потому что любит его. Гордость не позволяла произнести это. Не сейчас…

– Ты мне… доверяешь теперь? – спросила Райза дрогнувшим голосом.

– Да. Но кто-то близкий тебе пытается меня уничтожить.

– Я думаю, большинство янки мечтают видеть тебя мертвым.

Сердце ее пело от счастья. Он сказал «кто-то»! Кто-то другой, не она… Он поверил ей наконец. Он ее хочет! Правда, он пока не извинился по-настоящему. Пока…

Джером вздохнул:

– Нет, я думаю, здесь кроется нечто большее. Нечто личное. Я думаю, кто-то пылает ко мне ненавистью. И мстит. Кто-то очень близкий тебе.

– Но это не отец, Джером! Это не мой отец.

Он встал. Отошел от нее. Райза почувствовала, как прохладный ветер обвевает разгоряченную кожу. Он что, забыл, чем они занимались?

Нет, не забыл. Одним движением сбросил брюки. И тогда Райза увидела… родимое пятно, о котором говорила Жанин Томпсон!

В одно мгновение она вскочила на ноги, не обращая внимания на то, что разорванные в клочья панталоны и сорочка упали на землю. Обнаженная, потянулась за лежащей на земле пальмовой веткой, схватила ее. Он обернулся к ней. Она держала ветку наготове, как дубинку.

Он поразился:

– Ну что теперь, черт возьми? Ты собираешься снова поймать меня в ловушку? С помощью вот этого грозного оружия?

– Ах, что теперь? Ты еще спрашиваешь! Вот же оно, это родимое пятно!

– Ну да, оно у меня всю жизнь. Да убери ты эту дурацкую штуку! – Джером направился к ней.

– Нет! Ни за что! Убирайся!

– Да что произошло? Я пытался объяснить, что не прав… может быть… А ты вдруг…

– Иди к своей невесте.

– К невесте?!

– Она мне все рассказала. Это она сказала мне о родинке. Я о ней даже не знала до этого. Ладно, я еще могла бы закрыть глаза на то, что ты враг. Влюбилась в тебя, как идиотка, несмотря ни на что! Я пыталась понять и то, что ты с самого начала заподозрил меня в предательстве. Но этого я простить не могу и не хочу! Просто не могу. Если бы я по-другому к тебе относилась, возможно… Но я…

Он с решительным видом направился к ней.

– Не подходи!

Она взмахнула пальмовой веткой.

Ну нет, с него хватит! Он бросился на нее, оба снова упали на землю. Джером вырвал у Райзы из рук ветку, отбросил далеко в сторону, прижался к ней всем телом, обхватил обеими руками ее лицо.

– Нет! – слабо запротестовала она. – Ты дикарь! Ты меня принуждаешь силой… Ты всегда… – Она разрыдалась.

Он чуть улыбнулся:

– Не всегда. Только когда это необходимо. Он поцеловал ее. Она все еще пыталась сопротивляться. Однако его губы на ее губах, его язык, проникший внутрь, его пышущее жаром тело… Ее словно охватила лихорадка. Когда он наконец оторвался от нее, ей понадобилось время, чтобы собраться с мыслями и возобновить сопротивление.

– Перестань! Не смей! Я тебе серьезно говорю…

– Ты сказала, что любишь меня?

– Ничего такого я не говорила!

– Сказала, сказала.