Гибель Вулфера и его троих старших сыновей была серьезной утратой для Ньорда, но он надеялся, что при его поддержке клан друга возродится. Оставшимся сыновьям было тринадцать, одиннадцать и восемь лет, так что очень скоро двое из них уже научатся всерьез обращаться с оружием. Было в клане и много молодых здоровых женщин, которые смогут родить еще сыновей. И надо же было зверюге взяться именно за них! А может, это просто какая-то случайная нелепость? Откуда в этих краях взялся старый злобный медведь? Ньорд хорошо знал окрестности. Медведи, конечно, водились тут, но белые обитали в горах, редко появлялись в лесу и уж совсем никогда не приходили к жилью человека. А мальчишка сказал, что шерсть хищника была светлой.

Впрочем, Ньорд, как и Конан, не любил подолгу рассуждать. Он торопился поскорее дойти до места, посмотреть на следы и расправиться с людоедом, нисколько не сомневаясь, что это будет не так уж и сложно. Его отец и дед убили за свою жизнь не одного медведя, да и ему приходилось встречаться с ними. Итоги всех стычек были одинаковыми: медвежьи шкуры неплохо защищали обитателей дома Ньорда от зимних холодов.

Вскоре впереди показался бревенчатый тын с массивными плотно закрытыми воротами. Конан несколько раз опустил свой увесистый кулак на тщательно пригнанные друг к другу створки. Ворота затрещали, но не поддались. Заскрипел снег под чьими-то ногами, и раздался звонкий юношеский голос:

– Кто идет?

– Открывай, Наяр, я привел Ньорда и его людей, – отозвался мальчишка-проводник.

Ворота медленно распахнулись, и Ньорд со спутниками ступили во двор. Им навстречу со всех сторон спешили женщины и дети. Они окружили воинов и заговорили все сразу, перебивая друг друга и пытаясь рассказать, что произошло нынешней ночью. Конан зажал уши ладонями, и гам на мгновение стих. Затем варвар поднял руку и громко крикнул:

– Замолчите все!

Гул затих, и только десятки глаз испуганно смотрели на возвышающегося в толпе киммерийца, ожидая его приказов. Он окинул всех взглядом, выбрал самого старшего подростка, того самого, который открыл им ворота, и распорядился:

– Говори ты.

Наяр вышел вперед и начал рассказывать:

– Мы всегда закрываем ворота на ночь. Вчера вечером одна из женщин, у которой были какие-то дела по двору, вызвалась сделать это сама. Мы уже ложились спать, когда услышали ее дикий вопль. Несколько человек успели выбежать из дома и увидели, что ее схватил огромный зверь. Он махнул лапой, что-то громко хрустнуло, и женщина тут же замолчала. Чудище было не меньше тебя ростом, покрытое клочкастой шерстью. Мне показалось, что это медведь. Но не бурый. Однако и на белого, какие водятся в горах, он не был похож. Как будто седой. Но я никогда не видел седых медведей и не знаю, бывают ли такие. Мы не успели даже опомниться, как хищник кинулся прочь и быстро скрылся в лесу.

– Кто еще запомнил что-нибудь? – поинтересовался Конан.

– Он бежал на задних лапах, – ответила одна из женщин.

– На задних? – нахмурился Горм. – Не нравится мне это.

– А кому вообще может понравиться, что медведи стали нападать на дома? – проворчал Ньорд. – Ладно. Разберемся. Мы поживем у вас несколько дней, посмотрим. Можете больше ничего не бояться. Мы защитим вас.

Они прошли в дом, двери которого тут же гостеприимно распахнулись для спасителей. Мужчины долго беседовали со стариками, расспрашивая их о том, что происходит в округе, какие звери водятся в лесах и не было ли раньше случаев, чтобы медведи или волки нападали на людей. Однако ничего нового им узнать не удалось. Никто из стариков не припомнил ничего необычного. Пока Вулфер и его дружина охраняли поселение, жизнь шла тихо, спокойно, мирно.