Карпатов устало посмотрел на него.

— А почему бы тебе, Тим, не оставить все это дело? Пусть им занимаются профессионалы. Твоя Глория вполне здорова. Ну не помнит она прошлого, ну и хрен с ним, не такое уж оно было у всех нас прекрасное. Может быть, это счастье, что она его забыла? Пусть начнет новую жизнь. Все у нее есть: способности, красота, интеллект. И кроме того, есть еще ты. Ты поможешь. Отходите в сторону, пока не поздно.

— Это невозможно, — сказал Тероян. — Носить в подсознании болевой шок нельзя, как бы глубоко ты его ни запрятал. Рано или поздно он вырвется наружу. Вот тогда наступит конец. Она превратится в зверя. В пантеру. А сейчас еще есть время отыскать причину ее болезни и составить нужный рецепт. Поэтому не упрямься, а дай-ка мне самому взглянуть на материалы следствия по Квазимодо. Я хочу обладать не только газетной информацией.

— А мой пистолет тебе заодно не отдать?

— Понадобится — попрошу и пистолет.

— Ну ладно, — вздохнул Карпатов. — Приходи в понедельник к четырем на работу. Пропуск я выпишу. Запру тебя в своем кабинете на один час. Уложишься.

— И еще. Хорошо бы проверить: был ли доктор Саддак Хашиги в Москве, когда произошли все эти тринадцать случаев? Или он мотался по заграницам?

— Понимаю твою мысль, но сие весьма трудно сделать.

— Попробуй через ФСК или таможню.

— Ты хочешь нагрузить меня работой, которой и так выше крыши. Это пустой след, уверяю тебя. Иностранный подданный — пусть он даже чувствует себя здесь королем, шахом — и совершать в столице чужого государства такие чудовищные преступления? Нереально.

— А ты не поленись, проверь.

— Попробую, — усмехнулся Карпатов. — Что еще ты мне поручишь? Установить слежку за Хашиги? Явиться к нему с обыском? Через день я окажусь на улице.

— Пока все.

— Спасибо, родной.

В кабинет заглянула Маша.

— Не наговорились? — спросила она. — Пирог готов. Сейчас чайник поспеет.

— А где Глория? — поинтересовался Тероян.

— Играет с детьми. Алеша показывает ей свои марки, а она рассказывает о каждой стране всякие небылицы. Коленьке нравится. Сенегал у нее находится на Северном полюсе, где много особенного черного снега — Сенегала. Забавно?

— Присядь-ка, — попросил муж. — Это даже хорошо, что мы втроем. Что ты о ней скажешь, домашний Шерлок Холмс? О чем вы беседовали?

— Обо всем понемногу, — Маша задумалась. — Вы знаете, у меня такое впечатление, что она вполне нормальна. И если бы ты меня не предупредил, что девушка потеряла память, я бы не поверила. Я бы подумала, что она просто не хочет про себя рассказывать. Мало ли из каких побуждений? У человека в жизни бывает сотни причин скрывать свое имя и прошлое.

— Вот! — назидательно сказал Олег, подняв вверх указательный палец и взглянув на Терояна. — О том и речь. Она могла вообще убежать из дома и не желает, чтобы ее разыскали. Причина — ревнивый муж. Муж-тиран. Муж-маньяк.

— Ну да, Квазимодо, — усмехнулся Тероян.

— Почти. Или убежала с любовником, а тот ее бросил.

— Но на пальце ни обручального кольца, ни его следов. А кожа у нее загорелая и наверняка сохранилась бы узкая светлая полоска. Кроме того, вы не видели в какой прострации она находилась, когда я ее встретил. Симулировать такое состояние под силу только великим артистам.