— А когда вы найдете ответ… что будет потом?

— Не знаю. Может быть, поезд пойдет дальше, до следующей станции.

— Может быть, остановится. Или сойдет с рельсов.

— Вы угадываете мои мысли.

— А вы мои? — девушка поднялась. — Голова разболелась, — добавила она. — Спокойной ночи.

— Всего доброго, — отозвался Тероян, провожая ее взглядом. Сегодня он также решил лечь пораньше. Разговор с Глорией, их какое-то странное объяснение во взаимном интересе отклонили ход его мыслей, направили их в иное русло, но сейчас он вновь вернулся к тому, о чем думал последние четыре часа. Он искал связь между всеми преступлениями, совершенными Квазимодо. И даже в постели продолжал думать о них, перерабатывая прочитанный в кабинете Карпатова материал. И работа эта, помимо его воли, не оставляла его сознание и во сне.

Среди ночи Тероян неожиданно проснулся, словно кто-то толкнул его в бок. Его охватил жар: он отчетливо представил себе цель, преследуемую маньяком, его идею-фикс, и боялся поверить себе, своей удаче. Ответ оказывался таким простым и… невероятным. Возможно ли это? Не решаясь оставаться наедине со своими сомнениями, Тероян торопливо набрал номер Карпатова. Ничего, подумал он, Олегу не привыкать к звонкам в три часа ночи.

— Ну какого лешего?! — застонал полковник МУРа, узнав голос приятеля. — Вы что там с Глорией, с ума посходили?

— Слушай меня внимательно, — сказал Тероян. — Во-первых, девушка спит. А во-вторых, мне, кажется, удалось нащупать объяснение его поступкам.

— Кого — его?

— Квазимодо. Я обратил внимание на одну особенность. Все дети, которых он похищал, были нормальны и здоровы. Кроме того, у всех у них благополучные семьи. Где есть любящие и отец, и мать. Ни в одном случае не было неполноценной семьи.

— Ну и что? — голос Олега все еще был сонным.

— Заметь, сыщик, — повторил Тим. — Ни в физическом, ни в моральном плане похищенные дети не страдали, не были ущемлены.

— Ну и что?! — прорычал Карпатов.

— Тринадцать случаев, Олег. И ни одной разведенной пары, ни одного ребенка, который уже был бы до преступления калекой. Маньяк хорошо изучал свои будущие жертвы. Он не похищал беспризорников, толпами шатающихся по Москве. А казалось бы — чего проще? Помани «сникерсом» — сами побегут, делай что хочешь. Нет, он выбирал чистеньких, здоровых, смышленых, чтобы нанести удар в самое сердце, душу родителям.

— Что-то я тебя не понимаю.

— Причину преступлений Квазимодо надо искать в его детстве, — сказал Тероян. — Во-первых, в его отношениях с родителями, если они у него были, или с кем-нибудь одним из них. А во-вторых, я уверен, это человек с каким-либо физическим недостатком.

— Так, так, — голос Олега начал проясняться. — Ты хочешь сказать, что он горбун или хромоножка?

— Что-то в этом роде.

— И мстит за свое уродство?

— Наконец-то сообразил, — Тероян почувствовал, как оживился Карпатов, как отлетел его сон.

— Значит, надо искать калеку?

— Калеку или человека с физическими отклонениями. Врожденными или приобретенными в детстве. И из неблагополучной семьи.

— Мне нравится твоя версия. По крайней мере она хоть что-то объясняет. Хоть какие-то мотивы его поступков. Но знаешь, сколько таких людей в Москве и Подмосковье?

— И все равно, круг подозреваемых сузится.

— У меня самого родители не всегда ладили, а сам я с плоскостопием.