После разговора Тероян вновь достал из кожаной сумки записную книжку сатанистов и стал быстро ее листать. Что-то подсказывало ему, что он нашел шифр. Глория встала рядом, нагнулась к нему через плечо, ее светлые волосы коснулись его щеки.

— Ну вот, — произнес Тим. — Кажется, я угадал. Он потянулся к телефону, одной рукой обняв девушку, набрал номер Карпатова. Но тот все еще не приходил на работу. Тим позвонил домой. Трубку сняла Маша, и голос у нее был такой, словно она только что плакала.

— Нет, он ушел рано утром, — сказала она. И потом, сквозь слезы, добавила: — Тим, случилось несчастье… Вчера вечером нам позвонили с Алтая… — она замолчала, казалось, ей трудно выговорить. Тероян знал, что именно там служит ее сын от первого брака, командуя батальоном, и он уже догадался — что произошло.

— Сергея больше нет, — произнесла наконец она. — Его убили на границе с Китаем. Вот, видишь, какое горе…

— Маша, успокойся, — попросил Тим. — Я немедленно приеду.

— Не надо, — сказала она безжизненным голосом. И повторила, прежде чем повесить трубку. — Не надо.

Тим отодвинул от себя телефон, взглянул на Глорию.

— О, Господи! — только и произнес он. — Что творится в России? Когда же это закончится? Наступит ли когда-нибудь предел?

И в это время кто-то осторожно, словно проверяя — дома ли хозяева, постучал в дверь квартиры.

Глава четырнадцатая

ОТВЕТНЫЙ ХОД КВАЗИМОДО

Глория вздрогнула, встревоженно посмотрев на Тима. Он встал, вышел в коридор и приблизился к двери так, чтобы находиться сбоку от нее. Постучали еще раз, сильнее. Тим нагнулся, взял в руки гантель — ту самую, которой когда-то Глория чуть не «угостила» его голову.

— Кто? — спросил он, ожидая чего угодно, даже автоматной очереди.

— Я, — ответил чей-то хриплый голос. — Открой.

С трудом Тероян узнал говорившего. Он щелкнул замком. На пороге стоял Олег Карпатов, осунувшийся, небритый, в мятой рубашке. Он молча прошел мимо Тима на кухню. Сел, вернее, как-то рухнул на стул.

— Где у тебя водка? — хмуро спросил он.

— Ладно, Олег, будет, — Тим стоял рядом, не зная, что говорить в таких случаях. И зачем? — Я звонил Маше… Подумай о ней. Хороший же у тебя вид, нечего сказать.

— Она захотела остаться одна, — хмуро отозвался Карпатов. — Словно Сергей не был для меня почти родным сыном. Он же с самого детства на моих глазах. А я пошел и напился с какими-то забулдыгами у пивного ларька.

— То-то бы они обрадовались, если бы узнали, что пьют с полковником МУРа.

— А-а, мур-мура все это, — махнул рукой Олег. — Тошно мне смотреть на все, что происходит. Так ты дашь водки или нет? Я специально к тебе шел. А не дашь, так поеду к Шелешеву. Буду пить с мафиозными структурами.

— Нет, не даст, — вышла на кухню Глория. — Уж вам-то, Олег, это никак не к лицу. Ну что вы раскисли? — она положила обе ладони на плечи полковника, и он вскинул голову, посмотрел в ее глаза.

— А, привет, красавица! — произнес он. — У тебя нет детей, ты не знаешь, как больно.

— Не знаю, — согласилась Глория. — Но вы же мужчина. Вы воин, а не кусок пластилина.