— Тебя беспокоит, что я позволил ей поверить, будто ты моя жена и мать Скарлетт?

Я смотрю в зеркало и вижу, как она подавляет улыбку.

— Я не возражаю.

— Спасибо, что придумала для моей мамы идею подарка. Будет отлично смотреться. Ей это понравится.

— Я тоже думаю, что будет отлично смотреться, но я не могу взять на себя всю заслугу. Это вы придумали поместить в них ее памятные вещи о скачках вокруг бочек.

— Ну, ты же сама предложила сделать подарок на память. А этот особенный, потому что именно так познакомились мои мама и папа.

— На скачках вокруг бочек?

— Ага. Мой отец пришел посмотреть на скачки своей сестры. Они с мамой соревновались в одной возрастной категории. Папа увидел ее и влюбился по уши в девушку, которая выиграла голубую ленту.

— Твоя мама была красивой девушкой. И сейчас красивая. Я понимаю, почему он влюбился в нее.

— Они оба были еще подростками, когда поженились. Восемнадцать и девятнадцать.

В их возрасте я занимался другими делами. Любовь и брак меня не интересовали. Да и до сих пор.

— Они были детьми, и им удалось сохранить свою любовь. Это довольно удивительно. Я была взрослой, когда вышла замуж, и у меня ничего не получилось.

Лейтон — прекрасный человек, как внутри, так и снаружи. Я уверен, что проблема в том браке была не в ней.

— Невозможно заставить работать брак, когда один из супругов — обманщик.

Скарлетт суетится, и Лейтон склоняется над ней, говоря своим особенным голосом.

— Никогда еще не было сказано более правдивых слов. Нет, нет, не так ли, малышка?

Я не так давно знаю Лейтон, но, судя по тому, что я видел, в ней есть всё для того, что мужчина хотел бы иметь в жене. Умная. Веселая. Добрая. Интересная. Великолепная. Чертовски сексуальная. Я не могу представить себе, о чем, черт возьми, думал этот человек, когда решил, что собирается ей изменить. Его потеря. Моя выгода. Моя выгода? Эта мысль приходит мне в голову без всякой задней мысли. Как будто она была там все это время. И теперь это произошло.

Глава 8

Лейтон Митчелл

Мы со Скарлетт сидим на диване в гостиной. Приближается полдень, а она только что выпила свою полуденную бутылку. Мисс Робкие штанишки в любую минуту заснет. И как бы я ни обожала ее, я с нетерпением жду этого времени каждый день. Я слышу звук гитары Джадда, доносящийся из его студии на другой стороне дома. Он снова оставил дверь открытой. Прошел месяц, а он все еще забывает, что мы здесь. Но все в порядке. Скарлетт успокаивают звуки папиной музыки. Джадд использует это время, чтобы снова писать. Я, конечно, не знаю, что он чувствует, когда находится в разъездах, но работа в своей студии, кажется, делает его счастливым.

Скарлетт задремала, и я отношу ее в кроватку. Я уже знаю, что у меня есть девяносто пять минут, пока она не проснется. У нас с мисс Робкие штанишки есть одна хорошая черта… у нас есть наши повседневные дела. Из студии Джадда доносится новый звук — пианино, и меня тянет к нему. Я умираю от желания узнать, играет ли это он или я слышу запись. Я останавливаюсь в дверях студии и восхищаюсь тем, как выглядит Джадд, сидящий за черным роялем: его футболка натягивается на мощной груди и спине, мускулистые руки вытянуты, большие ладони двигаются по клавишам. Я вижу этого человека каждый день и клянусь Богом, что с каждым днем он становится все лучше.

Мурашки бегут по всему моему телу, когда он начинает петь песню, которую я никогда не слышала.

Он нажимает клавишу и перестает играть, огромная улыбка расползается по его лицу.

— И давно ты там стоишь?

— Достаточно, чтобы понять, что эта песня прекрасна. Пожалуйста, не останавливайтесь из-за меня.