Нашлось немало и живых, которые по кустам разбежались. А затем мы тронулись по следам, оставленным Хельги и Буревоем. Так через три дня мы нашли место последнего боя храброго воеводы. Там и решили сжечь мертвых. Хельги и Рюрика мы сожгли на вершине холма, а остальных храбрых воинов рядом с ними. Затем мы вышли на эту поляну и поставили деревню. Было нас тогда не больше четырех сотен. Большинство из вышедших на это место были детьми да бабами. Кстати, в отдельном доме лежит казна Рюрика и множество всякого оружия. Предатель не успел забрать. Нам это не принадлежит, это твое. Когда придем в Новгород, сам решишь, что со всем делать и кому чего давать.
— Ну, Свенельд, — отозвался Ингвар, — быть тебе боярином новгородским. Казну Рюрика пустим на постройку варяжской слободы, а что останется, людям своим отдашь.
— Подожди радоваться, — отозвался Свенельд, — я ж тебе главного не сказал. Там, в том же доме, где казна и оружие, десять возов меха сложены. Мы знали, что когда ты прейдешь, тебе будет трудно и копили силы и средства. В лесу ведь шкурку не поменяешь, а с местными мы не общались. Только в лес не пускали. Кто же до нас доходил, оставался здесь навсегда.
— Да, новости твои и впрямь замечательные. Только вопрос у меня к тебе. Три дня назад у старосты веси, что недалеко от края леса, сын пропал. У тебя его случайно нет?
— Как же нет. Здесь он. Второй день домой просится, бежать пытался.
— Кликни кого-нибудь из своих молодцов, — попросил Ингвар, — пусть приведут.
Свенельд поднялся из-за стола и вышел.
Ингвар пристально глянул на Святозара.
— Что скажешь, волхв?
— Да нечего тут говорить. Во всяком случае, он не врет, а Новгороду сейчас любая помощь нужна.
— Я с тобой согласен. Воины Свенельда будут очень кстати.
Дверь распахнулась, в нее влетел молодой парень и растянулся на полу посреди горницы, вслед за ним появился Свенельд.
— Идти не хотел, — обратился он к Ингвару. — Я ему, мол, тебя новгородский князь к себе требует, а он ни в какую. Говорит, ври кому-нибудь другому.
Ингвар поднялся с лавки.
— Встань! — приказал он парню.
Тот нехотя встал и посмотрел на него. Вдруг у парня расширились глаза, и он бухнулся Ингвару в ноги.
— Прости, княже, — взвыл он. — Не признал я тебя.
— Встань, — повторил Ингвар. — Через три дня дома будешь. А теперь иди, откуда пришел.
Парень послушно повернулся и вышел.
— А чего не сейчас отпустил? — спросил Свенельд.
— Во-первых, здесь распоряжаешься ты. А во-вторых, время позднее, еще в лесу заблудится. Ищи его потом. Да и не хочу я, чтобы за пределами леса знали, кто здесь живет, и зачем я сюда пришел.
— Разумно, — сказал сотник. — Ну, чего, княже, желаешь? Может девок тебе прислать?
— Нет, Свенельд. Женат я и других мне не надо, а вот поспать нужно.
— Как скажешь, — поклонился сотник, — сейчас организуем. Эй, там! — крикнул он за дверь, что вела на другую половину дома. Тут же дверь распахнулась, и появились все те же девки. — Приготовить две горницы для князя и волхва, — приказал он.
Девчушки кивнули и исчезли.
Свенельд же продолжил выспрашивать у Ингвара новости больших земель. Узнав, что грядет война, хмуро ухмыльнулся:
— Давно я сотни в атаку не водил. Да видно скоро придется вспомнить, как это делается. Ты не тужи, князь, отобьемся и от Полоцка с Вадимом, и Отону рога поотшибаем. А я тебе восемь сотен ратников дам. Сам учил их биться: и в строю, и по одиночке. |