— Не откажусь, княже. Может, чем смогу помочь.

— Тогда вперед, — откликнулся Ингвар и начал подниматься по ступеням.

Но до верха он так и не добрался. Вслед за ним и княжной на лесенку втащили двух упирающихся парней в простых рубахах, на которых кое-где были пятна крови.

— Стойте, — крикнул Ингвар стражникам. — Вы их что били?

— Как можно, княже, — обиделся старший, — такого приказа не было, это кровь людей из того дома, где они всех вырезали.

— Ну тогда тащите. Только держите их так, чтобы до нужного момента их не видели. Когда подам знак, тогда и кинете преступников к моим ногам.

Старший кивнул и пленников поволокли вслед за князем.

Ингвар вышел на неширокую площадку, примерно три на три метра. Внизу была толпа, плохо управляемая и совсем чужая. Ингвар вспомнил новгородские сборища, где на него глядели с восторгом и ожиданием. А тут у большинства на лицах — настороженность и недоверие, у многих читалось плохо скрываемые ненависть и презрение. «Пора», — сказал он сам себе и поднял вверх руку, призывая к тишине. Гул стихал, но народ продолжал перешептываться, и полная тишина так и не установилась. «Ну и черт с этим», — подумал Ингвар.

— Люди Полоцка, я, князь Ингвар Новгородский, прошу вас выслушать меня. Вчера вечером мои ратники взяли под контроль город, и ваш конунг, Рогволд, вместе сыном Улафом, погибли, защищая кремль. Они пали в поединке с оружием в руках. Старший сын Рогволда Лейф убит моей рукой три дня назад под стенами Новгорода. Он пришел к моему городу с огромной ратью, пришел грабить и убивать. Я не виню вас за ошибки вашего правителя и его сыновей. Они поплатились за них. Новгород наказал захватчиков. Вот рядом со мной стоит Рогнеда, полоцкая княжна гордая и свободная. Она не принимала участия в заговоре против моего княжества. Я не собираюсь превращать вас в рабов. Вы остаетесь свободными жителями Полоцка, будете платить обычные налоги, какие платили всегда. Но полоцкое княжество перестало существовать. С этого дня оно входит в состав новгородских земель. Я же клянусь защищать этот город от любых врагов, внешних и внутренних. Что скажите?

Толпа загудела, переваривая услышанное.

— Князь, — раздался из толпы голос. — Ты говоришь складно, а как же быть с воинами, совершившими разбой. Что-то я не вижу их на воротах, как ты обещал. Уж не покрываешь ли ты их?

— Ты прав, — отозвался Ингвар, — на воротах их действительно нет. Но я их не покрываю, я хочу судить их здесь и сейчас. — Сделав знак стражам вывести пленников, Ингвар повернулся к толпе. — Вот они, нарушившие мой приказ и ожидающие моего суда. Я не буду покрывать их. Они преступники. Вся рать знает, что отныне Полоцк часть земли новгородской, а, значит, здесь мой закон, и суд пройдет на ваших глазах. В чем вы их обвиняете, жители Полоцка?

— В убийстве, — заорали одни.

— В насилии, — не менее громко вторили им другие.

— В грабеже, — кричали третьи.

Ингвар поднял руку, призывая к тишине.

— Я слышал обвинения, — сказал он. — Теперь выслушаем их. Говорите, — приказал князь.

— Княже, — прохрипел старший из убийц, — вины за нами нет. Мы с Браздом действовали по праву победителей. И взяли только то, что нам причитается, поэтому вины за собой не признаем.

Младший кивнул, подтверждая слова старшего.

— Смерть им! — взревела толпа. — Они даже каяться не хотят.

Ингвар поднял руку, призывая к тишине.

— Я выслушал обе стороны и принял решение.