|
Сопротивление смог оказать только воевода Чуди. Он, вероятно, возвращался с обхода стен. Ингвар налетел на него, когда тот бежал к месту прорыва с секирой в руках. На воеводе была кожаная куртка с нашитыми на нее стальными пластинами. На левой руке у него висел большой круглый щит. Он сходу атаковал Ингвара, его атака была молниеносна, стремительней этого воина был только Ратибор. С трудом приняв удар на щит, Ингвар ушел в глухую оборону. Какое-то время они обменивались мощными ударами. Вскоре щит Ингвара разлетелся в щепки, но и князь сумел развалить надвое щит чудина. Тот перехватил свою чудовищною секиру двумя руками и попер на князя. Вот тут-то Ингвар и вспомнил про коронный удар Данилы. Перед противником завертелся «харлужный град», тот попятился, а меч Ингвара мелькал с такой быстротой, что его противник просто не мог его разглядеть. Засечный, отножной, две восьмерки — чудин закрывается снизу. Это его ошибка. Ингвар бьет с плеча засечным. Куртка на воеводе чудинов распорота через грудь наискось, стальные пластины, нашитые на нее, разрезаны как бумага. Лезвие меча разрубило грудную клетку, так что теперь через страшную рану видны ребра. Ингвар вытер меч об одежду убитого и огляделся. Бой закончился. Его воины добивали раненых врагов, к центру поселения сгоняли женщин и детей. Подбежал Ратибор:
— Наши все целы, — доложил он, — семнадцать раненых, но все легко. Этих, как сонных курей, взяли. Пожалуй, только твой противник серьезным оказался. Остальные так, мужичье лапотное. Рабов тоже нашли. Все в сарае сидели. Этих куда? — и он кивнул на полсотни пленных, что тряслись от страха. — Детей волхвам, женщин дружинникам на поругание, — бросил Ингвар, — до утра грабеж, потом все поджигаем и уходим. Ратибор кивнул и растворился во мгле. Раздался визг, женщин растаскивали по домам, срывали одежду, насиловали. Затем нещадно рубили мечами, десяток особо понравившихся решили взять с собой. Ингвар прошел к клетке с волками. Это были исполинские звери. Шерсть у них лоснилась, видно было, что за ними ухаживали особо. На чужаков они смотрели свирепо, к одной из волчиц жались пять волчат. — Порубить или пострелять, как вам нравится, — приказал Ингвар дружинникам находившимся рядом. Но тут к князю шагнул огромный человек, Ингвар узнал Позвизда: — Дозволь, княже, волчат забрать, потом приручим, — попросил он. Ингвар кивнул в знак согласия. Свистнули стрелы и шесть огромных волков забились в предсмертных судорогах. Позвизд подошел к клетке и открыл решетку, из клетки на него метнулась серая тень, свистнули пять стрел — и пробитое тело упало к ногам Позвизда. Это была та самая волчица. Ее глаза даже после смерти с ненавистью смотрели на человека, достающего из клетки волчат. — Снимите шкуры, — приказал Позвизд. Ратники неохотно поплелись исполнять приказание десятника. Ингвар же вышел к центру деревни — грабеж шел уже вовсю. Трупы лежали вповалку, раздетые донага. На главной улице стояло пять саней, в которые дружинники сносили добро. Потом уже князь все разделит, а сейчас нужно натащить, как можно больше всего. Одна сцена особо привлекла внимание Ингвара: две женщины с кольями в руках добивали третью, валяющуюся на льду. Князь неспешно подошел. Завидев его, женщины прекратили избиение. — Кто вы и за что ее судите? — спросил он. Вперед вышла женщина в разорванной одежде, с растрепанными волосами, и огромным кровоподтеком на лице: — Не вели казнить, князь, — произнесла она, опускаясь на колени. — Звать меня Ярина, и я живу в том селе, из которого вы пришли сюда. Эту змею, — Ярина указала на избитую, — зовут Ивла. Князь, это она привела чудинов в село по секретной тропе, когда мы не ждали. |
