Сесилия несколько мгновений молча смотрела на исписанные мелким почерком страницы, лежащие перед ней на столе. Потом подняла голову и твердым взором обвела аудиторию.

— Я долгие годы работала на синьора Приму, — начала она. — На моих глазах он из удачливого предпринимателя превратился в одного из самых могущественных людей в Европе. — Голос ее зазвучал громче. — Сейчас я намерена в деталях рассказать о всей той лжи и незаконных махинациях, при помощи которых синьор Прима приобрел свои силу и власть. Я сама участвовала в том, о чем собираюсь поведать вам. Однако я сообщаю эти сведения по доброй воле и безо всякого принуждения в надежде на то, что при моем содействии всем станет ясна истинная сущность синьора Примы. Если мое признание будет способствовать его падению с олимпа власти, то я охотно понесу заслуженное наказание.

Мэдди взглянула на Сесилию: «А последствия-то будут, скорей всего, очень серьезными». Девушка не могла не восторгаться ею. Женщина решилась на мужественный поступок и прилюдно разоблачает Приму.

Откровения Сесилии Росси вызвали в зале взволнованный ропот. Ее заявление завтра утром облетит весь мир: оно будет напечатано на первых разворотах газет, и дикторы на телевидении и по радио сообщат о нем в числе главных событий дня. Когда же оно дойдет до Италии, то с политической карьерой Примы будет покончено навсегда.

Пресс-конференция подошла к концу. Дэнни, Алекс и Мэдди сидели в столовой Нового Скотленд-Ярда. Они решили, прежде чем разбежаться по домам, на скорую руку попить кофейку.

Было полпервого ночи.

— Я переговорил с синьором Маринетти из итальянского посольства, — сообщил им Алекс. — Он весьма доволен таким поворотом дел. Очевидно, налоговая служба Италии искала повод, чтобы начать гласное расследование навороченных за многие годы Примой делишек, — он улыбнулся. — Заявление Сесилии дало им возможность начать крупное дело.

— Выходит, даже если ему удастся выкрутиться и после слов Сесилии, — рассмеялся Дэнни, — то налоговики точно прихлопнут его.

— И не забудь про Лючию Барбьери, — добавил Алекс. — У нее к нему тоже имеется счетец. До меня дошли слухи, что она собирается дать пресс-конференцию. Такое зрелище грех пропустить.

— Это уж точно, — согласился Дэнни. — Особенно теперь, когда она знает, что ей придется вернуть колье Каллас.

— Воображаю, какой будет скандал, — сказала Мэдди. — «Моя жизнь с Джиорджио Примой» Лючии Барбьери — La Voce d’Italia. История, рассказанная очевидцем. Власть и коррупция. — Она улыбнулась. — Это здорово поможет ее карьере, особенно если она продаст свою информацию как эксклюзивный материал тому, кто больше предложит. — Итак, ему достанется по первое число, как от Сесилии Росси, так и от Лючии, — с насмешкой подытожил Алекс. — Нет более страшной женщины, чем та, которой пренебрегли. А когда презрели обеих сразу?

— И не только от них, — добавила Мэдди. — Помимо двух женщин, плохо обошлись и с УПР. Если бы он не стал вовлекать нас в свои козни, то мог бы избежать неприятностей.

— Тому, кто поднял руку на УПР, не уйти от расплаты, — серьезным тоном произнес Дэнни.

Подняв пластиковый стакан, Мэдди сказала:

— За УПР!

Ребята не отстали от нее:

— За УПР!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Субботнее утро, 6:30.

Небо было безоблачным, дул теплый ветерок, день обещал выдаться жарким и солнечным.