Вначале он пытался свернуться в клубок на земле. Тогда собаки успокоятся и, обмочив, разбегутся по домам, как это случалось в Октябрьском. А он — вернется в столовую и до утра не высунет оттуда нос. Но…

Усольские псы знали, что приносят с собой чужие люди. И уловки человека не сбили их с толку. Они не отошли ни на шаг, не отступили. Они накинулись на чужого и в считанные минуты превратили в лохмотья куртку и брюки.

Волков вскочил. Заорал, затопал на собак. Те, заглушили его крик рыком, лаем.

Михаил Иванович звал на помощь людей. Но те спали, не желая слышать его голос.

Ни в одном окне не вспыхнул свет, ни одна дверь не скрипнула, отворившись. Ничьих шагов не услышал Волков.

Он остался один на один со сворой. Зверь из человечьего рода и псы… Чья злоба сильнее, кто кого одолеет — на это могла ответить судьба.

Но и она спала в ту ночь.

Псы, почуяв полную власть над чужаком, решили насладиться ею вдоволь.

Они то играли перед ним, отвлекая внимание от нападавших сзади собак, то кидались на него разом. И все теснили к реке, подальше от села, от ссыльных.

Собаки валяли Волкова, превратив его в сплошной грязный ком. Они оглушили человека. И тот, впервые в своей жизни, всерьез испугался своры.

Громадный кобель — вожак, один изо всех наблюдал за происходящим и будто готовил чужака к схватке с ним. Она станет последней. Свора лишь веселится. Прикончит добычу главный, самый сильный — пес из псов… Он наблюдает за сворой, не сводя глаз с человека. От его внимания не ускользало ничего.

Волков искал хоть какую-нибудь палку, камень, чтобы швырнуть в собак. Но тщетно. Усольцы, не без его приказа на то, содержали территорию села в идеальном порядке.

Михаил Иванович следил за вожаком, понимая, если бросится он — стае нечего будет делать.

Человек заорал от страха, когда в глазах кобеля заметались красноватые огни. Он изогнулся, ощетинился, приготовился к прыжку. И Волков с визгом помчался к реке, забыв о ледоходе.

Свора бежала лениво, не желая пропускать редкого зрелища.

Волкова нагонял вожак.

Человек бежал суматошно размахивая руками, спотыкаясь о собственный страх, крича визгливо.

Пес мчался за ним легкими, сильными прыжками. Он словно летел в ночи за своею добычей и ничуть не сомневался в успехе. Его глаза горели, клыки обнажены, напряжены грудь и лапы. Казалось, он улыбался. Свора, замерев в восторге, следила за ним.

У человека все лицо было мокрым. То ли от пота, то ли от слез.

Внезапная слабость, навалившаяся на него в селе, была изгнана животным страхом за свою жизнь. Он мчался, обгоняя собственный крик. Но этого было недостаточно.

Пес уже был рядом и глянул на свою жертву торжествуя, наметил, как взять добычу, свалить ее. Он изогнулся для прыжка. Последнего, сильного, сшибающего.

Человек побежал к берегу, задыхаясь от гонки и ужаса, закрыл лицо руками, приготовился броситься в ледяное месиво. Уж лучше так, чем от зубов собаки. И вдруг услышал, как совсем рядом подрезала льдина кусок берега.

— Трезор! Ко мне! — донеслось до слуха внезапное. И вожак, уже прыгнув к Волкову, перевернулся через голову, плюхнувшись о землю животом. Он заскулил от боли и тихо пополз на голос хозяина, повизгивая виновато, вытравив, вырвав из себя зверя, в секунду стал послушным псом.

— Кого ты там гонял? Кого поймал? А ну! Показывай! — услышал Волков голос Пряхина и онемел от ужаса.

Александр шел с фонарем, громыхая сапогами. Когда увидел Волкова, не сдержался, сплюнул зло, выругался по-черному:

— Тебе что, делать не хер, с собаками вздумал беситься по ночам? Иль дня не хватило? Чего спать мешаешь?

— Я не хотел. Поссать вышел. А они на меня напали и обратно в столовую уже не пустили.