В голове даже зазвучала известная шуточная песенка:

    У вод священных Нила

    Гуляла крокодила.

    Она, она

    Зеленая была.

    В лапище анх зажала

    И жертв себе искала.

    Она, она

    Голодная была…

    Ага-ага, точно! Вон и хвост сзади волочится. И золотой крест-анх на мощных дынях-грудях подпрыгивает в такт заунывной музыке.

    Гавейн сотворил знак, отгоняющий мороки. Крокодилиха исчезла.

    Надо же. Сам бог Себек в своей женской ипостаси привиделся. С чего бы? Это из-за неприятных воспоминаний о превращенном в осла поэте да о Египте или местное вино-брага в голову бросилось? Надо бы сходить на воздух проветриться.

    Скосил глаза на Перси и встретился с его взглядом, в котором читался легкий испуг. Что, ужель и ему рептилия помстилась?

    Нет, косит голубыми буркалами куда-то в сторону, мол, обрати внимание. Чего он там любопытного надыбал?

    Ну, крестьяне и крестьяне. Закусывают тем, на что денег хватило, ведя неспешную беседу.

    Крепыш поневоле прислушался.

    – А цо, то правда, цо наш пан скоро тутай бенде?

    «Какое жуткое наречие!» – содрогнулся Гавейн.

    Он и сам на классической латыни шпарить не мастак, не в пример своему ученому соратнику, но такое небрежение правилами и акцентуацией коробило даже его.

    – Бей меня Перкунас своими молниями! – забожился мужик. – Як пана бога кохам!

    – Як то он млоденчика крулевича кинет едного? – всполошился его собеседник. – А ну как тен здрайца Мерлин знов прийде?

    «И батюшкино имя на свой лад переиначили! – вяло возмутился крепыш, дергая себя за козлиную бородку. – А здрайца вроде как предатель?»

    – Наш пан Будря тему Мерлину так дав под дулу, цо ен пташкой улетел с Геба! – грохнул кружкой о столешницу мужик. – Бенде знать, як збродню робить!

    «Збродня? Это что-то типа заговора? Чудной язык!»

    – Так, наш ясный пан Будря певный богатырь! – подхватило несколько голосов за холопским столом. – Не то, цо пан Мудря с Козлиных Кучек!

    – Куда там паршивому Мудре до нашего зацного и моцного пана Будри!

    – Сто лят!! – проревели пять или шесть глоток разом, дружно сдвинув кружки с пивом (вино-то мужикам не по карману, пусть и такое паршивое).

    – Сто лят!!! – громыхнуло по трактиру.

    Пришлось и бывшим рыцарям Круга Стоячих Камней сделать вид, что пьют за главного телохранителя и дядьку цезаря Птолемея Юлия Кара.

    «Вот, вот!» – торжествовал Гавейн. Не он ли нутром чувствовал опасность. Пора и отсюда уносить ноги, пока не столкнулись нос к носу со старым знакомцем.

    – Выйдем? – предложил блондинчику.

    Тот с готовностью полез из-за стола.

    На улице было по-осеннему прохладно. В этих местах вообще чаще бывает холодно, чем жарко. Север, Гиперборея, однако.

    – Чтой-то муторно мне, – похлопал себя по широкой груди здоровяк. – Не иначе отравился.

    Задышал глубоко и громко, будто тюлень.