От пассажиров его отделяла стеклянная перегородка.

– Просто езжай, – бросила Мерока.

Кильон оглянулся. Упырь выбрался из здания вокзала и неспешно брел к другим такси. Когда они сами тронулись с места, трассовый автобус развернулся и загородил обзор. Потом автобус отъехал, мигнув напоследок огнями фар сквозь пелену дождя. Таксист все спрашивал, куда именно они направляются, а Мерока отбивалась фразами вроде: «Главное – подальше от вокзала».

Кильон оторвал взгляд от зеркала заднего обзора, вытащил десятку и постучал в стеклянную перегородку:

– Мы вам заплатим. Вот, держите аванс.

Таксист просунул руку в отверстие в перегородке и выхватил купюру.

– Все равно я должен понять, куда ехать.

– Давай направо, – скомандовала Мерока.

Таксист резко повернул, сдвигая контактный башмак на объездную трассу. Машина дернулась за башмаком и покатила вдоль дешевых отелей и жилых домов. Эту часть Неоновых Вершин процветающей не назовешь, слишком близко от края зоны. Состоятельные люди селились подальше от границы – так риск угодить в зональный сдвиг намного меньше.

– А теперь налево, – продолжала давать указания Мерока.

Такси рвануло влево, вливаясь в плотный транспортный поток. Едва свернули за угол, Кильон заметил горящие фары машины, выезжающей на боковую дорогу.

– Мне кажется, за нами следят, – проговорил он.

– Кажется или следят? – уточнила Мерока.

– Я видел упыря, спешащего к такси. За нами хвост.

– Давай снова направо, – велела Мерока таксисту.

Тот покачал головой:

– Нельзя. Там слишком близко к границе.

Мерока постучала стволом по стеклянной перегородке:

– А ты все равно сверни.

Глянув на пушку, таксист лишь равнодушно пожал плечами, словно такое случалось как минимум раз за смену.

– Думаете, это поможет? Через пару кварталов мы попадем в неэлектрифицированную зону.

– Маховики и батарейки у машины есть?

– Конечно.

– Тогда делай, что говорят.

Направо таксист свернул на следующем перекрестке – нырнул в проулок между брошенных домов и пустырей. Теперь трясло куда сильнее, причем не только из-за плачевного состояния асфальта. Многолетний слой грязи и мусора плотно набился в колею. Машин сюда ездило недостаточно, чтобы очищать электрическую цепь. Такси неслось вперед: когда тяговый ток перестал поступать на контактный башмак, за дело судорожно взялся маховик. Кильон оглянулся. Они уже достаточно углубились в проулок, а с главной улицы никто больше не свернул. Может, он ошибся насчет второго такси? Он облегченно выдохнул.

Проулок осветили фары.

– Это они!

– В какой стороне граница? – спросила Мерока таксиста.

– Прямо по курсу.

– Вот и двигай туда. А ты, Мясник, попробуй вырубить хвост, покажи, насколько ты крут.

Трясущимися руками Кильон открыл окно.

– Я не могу стрелять по такси. Что, если попаду в водителя?

– Так импровизируй, мать твою! – Мерока впилась в него свирепым взглядом. – Есть трасса, на трассе колея. Попробуй ее вырубить.

Кильон вытащил ангельский пистолет, развернулся и с опаской высунулся из левого окна. Второе такси понемногу нагоняло их, мигая фарами на обесточенных участках. Когда ток появлялся, из-под башмака летели голубые искры. Такси Кильона тряслось и дергалось – как тут прицелиться в колею! Он собрался, прицелился и осторожно нажал на курок. Поджилки затряслись: сейчас вылетит малиновый луч. Не вылетел. Кильон снова спустил курок. На сей раз луч появился, но будто тусклее, чем раньше. Вместо колеи выстрел пришелся на асфальт, выбив яму размером с канализационный люк.