И все же, закрывая за собой дверь, он издал тихий, удовлетворенный смешок.

– Ну, чертенок, – сказал Росс, протягивая руки, – иди сюда и поцелуй меня как следует.

Пруденс уселась на краешек кровати и прильнула к нему губами. Росс обнял ее крепко – насколько хватало сил у его израненного тела. Нежно поглаживая затылок Пруденс, он страстно поцеловал ее. А она затрепетала, подумав о том дне, когда они снова смогут заняться любовью.

– Ну, чем вызван твой визит? Я думал, что вы с Бетси придете ко мне выпить чаю несколько позже. Пруденс порылась в кармане и вытащила оттуда письмо. – Я получила послание от Абигайл. Дедушка умирает. Его глаза помрачнели от тягостных воспоминаний.

– Тебе жаль его, этого подлого святошу?

– Дело в другом. В течение двух недель им придется продать поместье Бергхоуп. Джеми выполнил свою угрозу и сумел настроить против дедушки всех его кредиторов. Разве я могу спокойно смотреть, как их вышвырнут из дома?

– Они это заслужили, – проворчал Росс.

– Прошу тебя, Росс, имей хоть немного сострадания. Мне отмщение, и аз воздам, так сказал Господь. Я думала, мы всех простили и похоронили наш гнев вместе с Тоби.

Это были грустные похороны. Над гробом Вэджа играли дудочники. Несколько смягчившись, Росс вздохнул:

– Ты более милосердна, чем я. Ладно, пошлю к ним Фрэнклина и велю ему выкупить поместье. Пусть живут там.

– Ты меня не обманешь. За маской холодности у тебя скрывается доброе сердце. Хотя его едва не пронзила пуля Хэкетта.

Росс возразил, не желая признавать ее правоты:

– Я делаю это только для того, чтобы сорвать гнусные планы Джеми.

Пруденс нежно провела рукой по его лбу.

– Конечно, мой дорогой упрямец. Пусть будет по-твоему. Но вид у тебя усталый и измученный. Отложи разговор с Фрэнклином. Ты обсудишь с ним все дела, когда твои силы восстановятся.

Росс прижал к губам ее руку.

– Нет, это слишком важно. Я хочу усыновить Питера и попросить Фрэнклина подготовить все необходимые документы.

Пруденс глубоко вздохнула; на глазах у нее выступили слезы счастья.

– Усыновить?

– Он будет следующим врачом в нашей семье и должен носить имя Мэннинг. Таково было условие королевы.

Сердце Пруденс переполняла любовь к мужу.

– О Росс!.. А что, если у нас родится сын?

– Не важно. Он унаследует мой титул, но Питеру будет принадлежать честь быть хирургом. – Голос Росса звучал хрипло. – Я хочу, чтобы он учился у меня.

Пруденс прижалась к его груди, плача от счастья.

– Почему ты так добр ко мне? Он нежно поглаживал ее локоны.

– Потому что ты обожаешь своего ребенка. И он должен быть мне сыном. Потому что я люблю тебя, – просто добавил Росс – Неужели я никогда не говорил об этом? Еще одна ошибка наряду с прочими!

– Ты любишь меня?

– Я уже несколько недель валяюсь в этой кровати, мучаясь от боли и лихорадки. Смерть стояла на самом пороге, и я думал о том, как глупо цепляться за прошлое, когда у меня есть такое сокровище. Ты принесла мне радость и надежду, Пру. Моя маленькая пастушка, ты вывела меня на солнечный свет. Боже всемогущий, ты вернула меня к жизни! Знаешь, как я был близок к самоубийству до встречи с тобой?

Она погладила его по щеке, и из ее глаз вновь хлынули слезы.

– Росс. Нет!

– Это правда. Я почти уже покончил счеты с жизнью. И все же… Помнишь, те ночи на корабле, когда я обнимал тебя, а ты думала, будто я делаю это во сне? В тебе было столько тепла и света, что мне начало казаться, будто я оживаю. Однажды ты рассказала о какой-то старухе из твоей деревни и ее зимнем вине.