|
– По крайней мере не сейчас. Уж в этом, Гарри, тебе придется мне поверить на слово. – Нет, не придется, – буркнул я хрипло. – Я много лет верил вам. Полностью. Безоглядно. Выходит, вы у меня в долгу. Эбинизер отвернулся. – Я хочу ответов. Я хочу правды. – Больно будет, – предупредил он. – От правды бывает больно. И мне все равно. – А мне – нет, – вздохнул он. – Сынок, в мире нет никого, никого, кого мне хотелось бы уберечь от боли так, как тебя. И это слишком тяжелая ноша для твоих плеч – особенно сейчас. Это же тебя убить может, Гарри. – Это не вам решать, – негромко произнес я. Я даже сам удивился тому, как спокойно я это произнес. – Я хочу правды. Дайте ее мне. Или уходите из моего дома и никогда не возвращайтесь. Досада, даже злость мелькнули на лице старика. Он глубоко вздохнул, потом кивнул, положил бумажный пакет на журнальный столик и скрестил руки на груди, глядя в камин. Морщины на его лице словно разом сделались глубже. Взгляд его уперся в огонь и сделался твердым, даже пугающим. – Ладно, – сказал он. – Спрашивай. Я отвечу. Но это может многое для тебя поменять, Гарри. Это может поменять твои мысли, твое отношение. – К чему? – К себе. Ко мне. К Белому Совету. Ко всему. – Переживу. Эбинизер кивнул. – Ладно, Хосс. Только не говори потом, что я тебя не предупреждал. ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ – Начнем с простого, – сказал я. – Откуда вы знаете Кинкейда? Он выдохнул и поморщился. – По ремеслу. – Ремеслу? – Да. – Эбинизер присел на угол дивана. Щен проковылял на своих пухлых лапах, обнюхал его и завилял хвостиком. Эбинизер улыбнулся ему и почесал его за ушами. – Почти все сверхъестественные силы держат кого-то для работы такого рода. У Красной Коллегии, например, был Ортега. Мы с Кинкейдом более или менее коллеги. – То есть вы оба убийцы, – сказал я. Он не пытался отрицать этого. – Не похоже, чтобы он вам нравился, – заметил я. – Это давняя история, – кивнул Эбинизер. – Вопрос профессиональной этики и уважения. Границы. Кинкейд нарушил их лет сто назад в Стамбуле. – Он не человек? Эбинизер покачал головой. – Тогда кто он? – Среди людей встречаются такие, в жилах которых течет толика крови Небывальщины, – ответил Эбинизер. – Подкидыши, например, – наполовину люди, наполовину сидхе. Однако не только фейри могут скрещиваться с людьми, и плоды таких союзов обладают значительной силой. Но такие отпрыски, как правило, уродливы. Часто безумны. Однако иногда дети их кажутся обычными людьми. – Как Кинкейд. Эбинизер кивнул. – Он старше меня. Когда я познакомился с ним, я еще не облысел, а он уже не первый век служил Твари. – Какой еще твари? – не понял я. – Твари, – повторил Эбинизер. – Еще одному наполовину смертному, как Кинкейд. Владу Дракулу. Я зажмурился. – Владу Цепешу? Дракуле? Эбинизер покачал головой. – Дракула приходился Дракулу сыном – и, надо сказать, по сравнению с папочкой был так себе, бледным подобием. Переметнулся в Черную Коллегию по юношеской дури. А вот родитель… Грозен. Опасен. Жесток. И Кинкейд несколько столетий был его правой рукой. Его знали как Адского Пса. Или просто Адопса. – И он боится вас, – с горечью заметил я. |
