|
Подойдя к двери, я постучал. – Черт подери! – рявкнула Мёрфи из-за двери. – Сказала же: не сейчас! – Это я, Гарри, – ответил я. – Заглянул забрать собаку. – Ох, Господи, – буркнула она. – Отойди от двери. Я отошел. Секунду спустя дверь отворилась, и Мёрфи испепелила меня взглядом. – Подальше отойди. Я весь этот чертов день сражалась с компьютером. Клянусь, если ты еще раз грохнешь мне жесткий диск, я его тебе в задний проход запихаю. – Что ему, твоему жесткому диску, делать у меня в заднице? – искренне удивился я. Она недобро сощурилась. – Ха-ха-ха. Ладно, раз так, я пошел. – Как знаешь, – сказала она и захлопнула дверь. Я нахмурился. Фразы типа «как знаешь» были не в ее духе. Я попытался вспомнить, когда в последний раз видел Мёрфи такой немногословной. Когда посттравматический стресс у нее еще не прошел, она казалась отстраненной, но не злобной. Когда она напрягалась перед боем или перед лицом угрозы, ей не стоило подворачиваться под руку, но и тогда она не отталкивала от себя друзей. Единственной ситуацией, более или менее напоминавшей нынешнюю, был случай, когда она считала меня замешанным в цепочке сверхъестественных убийств. С ее точки зрения, все выглядело так, будто я злоупотребил ее доверием, и в конце концов вся ее злость вылилась в прямой удар правой, едва не оставивший меня без зуба. Что-то ее расстроило. Сильно расстроило. – Мёрф? – окликнул я ее через дверь. – Скажи, где пришельцы спрятали твою тарелку? Она приоткрыла дверь и хмуро уставилась на меня. – О чем это ты? – Ну, не тарелку… Просто ты – не ты, а какой-то злобный двойник из другого измерения или откуда там еще. На ее скулах заиграли желваки; взгляд не обещал ничего хорошего. Я вздохнул: – Пойми, ты сама на себя не похожа. Я, конечно, не психоаналитик, но вид у тебя такой, словно тебя что-то беспокоит. Во всяком случае, мне так кажется. Она махнула рукой. – Эти бумаги… – Никакие не бумаги, – возразил я. – Ну же, Мёрф. Это ведь я. – Не желаю об этом говорить. Я пожал плечами: – А стоило бы. Ты в паре шагов от шизы. Она взялась за дверную ручку, но дверь не закрыла. – Просто день не задался. Я ей не поверил, но кивнул. – Конечно. Извини, если я добавил тебе хлопот с собакой. Лицо ее сделалось просто усталым. Она прислонилась к косяку. – Нет. Нет, правда, он просто лапочка. Шума от него почти никакого. Весь день вел себя тихо как мышка. Даже все на бумажку сделал, которую я ему подстелила. Я снова кивнул. – Ты уверена, что не хочешь поговорить? Она поморщилась и окинула взглядом помещение отдела. – Не здесь. Пошли. Мы угнездились в углу у кофеварки и автоматов со всякой снедью. Мёрфи не произнесла ни слова, пока не купила себе батончик «Сникерс». – Мама звонила, – сказала она наконец. – Что-нибудь случилось? – спросил я. – Угу. – Она устало зажмурилась и откусила треть батончика. – Вроде того. Ну, не совсем. – А-а, – произнес я, словно понял, что она имеет в виду. – Так что случилось? Она откусила еще кусок. – Моя сестра Лиза обручилась. – А-а, – повторил я. Всегда изъясняйся уклончиво, когда не уверен, в чем дело. – А я и не знал, что у тебя есть сестра. – Сводная. |
