Бауэрс посмотрел на часы и раздраженно пожал плечами:

— Что ж, ладно, лейтенант. Что от меня требуется?

— Может быть, начнем с того, что осмотрим студию? — предложил я.

— Очень хорошо. — Он снова бросил взгляд на часы и осторожно прикусил нижнюю губу.

Я тоже посмотрел на часы — привычки заразительны. Было четверть первого.

— Новый день уже наступил, — сказал я, — но все же для визитов еще слишком рано.

— Через пятнадцать минут должен начаться ночной сеанс. Один из старых фильмов ужасов…

— Случайно, не «Унесенные ветром»? — с интересом спросил я.

— Он называется «Пасынок Франкенштейна», — довольно холодно сказал управляющий. — У нас сейчас новый распорядитель, Бруно, и мне хотелось бы лично проследить, чтобы все было в порядке.

— Сколько вам на это потребуется времени?

— Десять минут, не больше. Потом начнется фильм, и все пойдет само собой.

— Если это займет не больше десяти минут, то почему бы нам не посмотреть представление вместе? Я могу начать осмотр, когда оно закончится.

Он тепло улыбнулся мне:

— Это очень любезно с вашей стороны, лейтенант. Благодарю вас.

Бауэрс поволок меня под локоть к железной двери.

— Мы сейчас расположились во Второй студии, так что пройдемте прямо туда.

Вторая студия выглядела словно бедлам. Тут слонялась целая толпа наблюдателей, которые бродили по комнате, путаясь в кабелях и натыкаясь на камеры, а откуда-то из-под потолка раздавался голос невидимого режиссера, который умолял всех убираться к черту и не мешать работать.

Я даже успел присмотреть соблазнительную брюнетку весьма экзотического вида, но тут Бауэрс подтащил меня к самым декорациям, которые в точности воспроизводили все мои кошмарные сны после хорошей попойки.

Бауэрс хохотнул:

— Как вам это нравится, лейтенант?

— Могу сказать только одно: если кто-нибудь из тех, кто смотрит эти ваши передачи, будет в состоянии самостоятельно подняться с кровати, а я в этом очень сомневаюсь, все равно ему прямая дорога в психбольницу.

Декорации изображали пещеру, впрочем, это мог быть и подвал, и гробница, а может, даже и комбинация всех этих трех помещений. В обоих углах поблескивали пластмассовые нити искусственной паутины, в которой запуталось нечто совершенно чудовищное. Это был огромный шар черного цвета, настолько кошмарных очертаний, что при взгляде на него паук казался вполне симпатичным существом. Самка каракурта и то выглядела бы приятнее.

На переднем плане стояла длинная деревянная скамья, а на ней бесчисленные сосуды самой причудливой формы, казавшиеся воплощением бреда сумасшедшего физика, если бы он вздумал таким путем получить ядерную энергию. Стеклянные бутыли соединялись нелепо изогнутыми трубками, а над всем этим хаосом висел черный дым, который поднимался из сосуда с зловеще бурлящей черной жидкостью.

Позади скамьи на двух деревянных козлах был установлен грубый сосновый гроб с резко скошенными углами.

— Сегодня у нас впервые выступает Бруно, — сообщил мне Бауэрс, — ну и, конечно, мы уж постарались, чтобы все было как следует, на высоте. Жуткий распорядитель представления ужасов — знаете, это просто великолепно выглядит, лейтенант!

— Только не для меня, — заверил я его.

— Бруно появится с минуты на минуту, — сказал он. — А грим у него просто великолепный, вот увидите. Кстати, у него есть и ассистентка, девушка.

— Брунгильда?

— Как вы догадались?

— По ассоциации.