Бруно все еще стоял у скамьи, весело объясняя зрителям, где именно они с Брунгильдой ошиблись в формуле, сотворив маленького монстра. Все, что он нес, как-то странно не вязалось с лежавшим в гробу мужчиной.

Наконец камера показала Бруно в последний раз крупным планом, и он распрощался со зрителями. Уже решив про себя, что трюк несколько пошловатый, я почти тотчас же убедился, что кое на кого он все же оказал свое действие. Брунгильда стояла у изголовья гроба, глаза ее остекленели, тело судорожно напряглось.

Красный глазок камеры мигнул в последний раз, и усиленный рупором голос режиссера объявил, что представление окончено.

— Великолепно! — Бауэрс потирал руки. — Полагаю, сегодня вечером мы с вами, лейтенант, оказались свидетелями чего-то поистине грандиозного!

— Очень возможно, что вы правы, — ответил я и решительно направился туда, где стоял гроб.

Брунгильда даже не пошевельнулась, когда я подошел к ней. Взор ее немигающих, невидящих глаз был устремлен прямо на меня. Подошел Бруно, счастливая улыбка играла на его лице.

— По-моему, все прошло отлично, — сказал он удовлетворенно. — Как вам понравилось наше маленькое чудище? Я бы сказал, что это и в самом деле настоящий шедевр из папье-маше.

Он протянул обе руки к гробу и только тут впервые посмотрел на того, кто там лежал.

— На вашем месте я не стал бы его трогать, — пробормотал я. — Тело ведь настоящее.

С минуту Бруно стоял совершенно неподвижно, уподобившись изваянию, не сводя глаз с парня в гробу.

— Но ведь это же… — И тут он увидел то, что не показала камера, — дырку от пули в груди мужчины и запекшуюся на белой рубашке корку крови. — Кровь, — прошептал он и грохнулся в обморок.

Брунгильда наконец тихо вздохнула, сделала неловкий шаг назад и рухнула на пол рядом со своим шефом.

— До чего же грязной парочкой чудовищ вы оказались, — прокомментировал я с отвращением, но они меня не слышали.

За моей спиной вдруг послышался отчаянный вопль. Я машинально бросился бежать на крик и сразу же столкнулся с женщиной неопределенного возраста.

Глаза ее были выпучены от ужаса, обеими руками она тут же вцепилась в лацканы моего пиджака.

— Там! Там! — прокричала она отчаянно. — Там… в кладовой… девушка! И она мертва.

С трудом отодрав ее пальцы от своего пиджака, я вошел в кладовую, которая больше смахивала на лавку старьевщика. На обшарпанном позолоченном троне сидела блондинка с остекленевшими глазами. Я подошел к ней и легонько коснулся пальцем щеки — холодная как камень. Похоже на то, что Чарли Катцу не придется снова грустить в одиночестве.

Глава 2

Шериф Лейверс, удовлетворенно попыхивая своей трубкой, откинулся на спинку кресла.

— Почему бы тебе не начать с самого начала, Уилер?

— Хороший вопрос, — согласился я. — Правда, он нас ни к чему не приведет, но все равно — хороший вопрос.

— Кто-то стащил из морга труп, — сказал он. — Потом ты ответил на анонимный звонок и тебе сообщили, где искать труп. Там он и оказался.

— В телестудии, — уточнил я. — Но не думаю, чтобы труп имел тут особое значение.

— Важно то, кому он принадлежит.

— Что ж! Это здравая мысль. Обычно неопознанным трупам придают большое значение. Особенно те, кому они принадлежат.

— Кроме того, хозяина похоронного бюро оглушили ударом по голове, не забывай об этом! — резко сказал Лейверс.