- Этот ваш кофе воняет чем-то.

- Во-первых, вы имеете право вообще ничего не говорить, если сочтете это полезным для себя, - сказал Клинг.

- Это вы понимаете?

- Это я понимаю.

- Во-вторых, вы имеете право вообще не отвечать на вопросы полиции. Показания даются только добровольно. Это вы понимаете?

- Да что это вы прицепились ко мне: "Понимаете? Понимаете?" Я что, похож на идиота?

- Закон требует, чтобы я обязательно задал вопросы относительно того, понятен ли вам смысл делаемых мною предупреждений. Так поняли вы все-таки то, что я предупредил вас о том, что вы имеете право не отвечать на вопросы, или нет?

- Да, понял, понял.

- Хорошо. В-третьих, если вы все-таки решите отвечать на задаваемые вам вопросы, то ответы эти могут потом фигурировать в качестве свидетельских показаний при доказательстве вашей вины. Понятно ли вам?

- Да что я, преступник какой-то, что ли? Подумаешь, поломал пару антенн! Господи!

- Так поняли вы или нет?

- Понял.

- Вы также имеете право советоваться с адвокатом до или во время проводимого в полиции допроса. Если у вас нет средств на то, чтобы нанять платного адвоката, власти штата назначат своего адвоката, чтобы он мог консультировать вас.

Делая последнее предупреждение, Клинг сидел с каменным выражением лица, хотя прекрасно знал, что согласно внутренним инструкциям, действующим в настоящее время в городе, а именно этому городу он и служит, адвокат, нанятый за счет налогоплательщиков, может быть назначен только уже в процессе предварительного следствия, проводимого судебными властями. Не было также и каких-либо официальных распоряжений, в соответствии с которыми можно было бы назначать адвокатов на время предварительных допросов в полиции или даже в судах низшей инстанции, не говоря уже о том, что у полиции и на свои нужды средств никогда не хватало. Где уж там нанимать адвокатов для таких щенков! Теоретически считалось, что звонок в Общество правовой защиты граждан должен незамедлительно привести квалифицированного адвоката в ветшающее здание 87-го участка, и адвокат этот, вооруженный знаниями и преисполненный энтузиазмом, примется защищать правовые интересы неимущего гражданина. Однако на практике выходило так, что если сейчас вот этот сопливый мальчишка объявит, что у него нет средств на то, чтобы нанять адвоката, и потребует, чтобы ему предоставили бесплатного, то Клингу не останется ничего иного, как просто прекратить допрос. Дурацкое положение.

- Я понимаю, - ответил мальчишка.

- Вы удостоверили то, что вам понятны все сделанные вам предупреждения, - продолжал Клинг, - а теперь я задаю вам вопрос: желаете ли вы отвечать на мои вопросы в отсутствие адвоката, который мог бы консультировать вас?

- Я не желаю отвечать ни на какие вопросы, - объявил мальчишка. - И вали ты, знаешь куда?..

Вот такие пироги.

Ему предъявили обвинение в преступно вызывающем поведении, в судебно наказуемом поступке, который определяется как преднамеренное или возникшее в результате небрежности приведение в негодность имущества посторонних лиц, после чего препроводили в подвальную камеру, где ему предстоит просидеть, пока не прибудет транспорт, которым его доставят в здание криминального суда.

А телефон тем временем звонил почти беспрерывно, кроме того, на скамье перед дверью дежурки сидела какая-то женщина, явно поджидая своей очереди.

Каморка сторожа располагалась сразу же за дверью, ведущей на сцену. Электрические часы, висящие на стене за спиной у сторожа, показывали 1.10. Сторожу было хорошо за семьдесят и он ничуть не возражал против того, чтобы полиция задала ему несколько вопросов. Он приходит на работу ежедневно в половине восьмого вечера, сообщил он полицейским. Остальные собираются тут к восьми и он уже встречает их у двери, когда они идут переодеваться и накладывать грим. Спектакли обычно заканчиваются в двадцать минут двенадцатого, и молодежь обычно расходится без четверти двенадцать, но не позже двенадцати.