|
Он объяснил, что с ним едет Эзра Поллок, их финансовый директор, и в Европе их уже будет ждать съемочная группа. Он знал, что Поллока не будет в городе до Дня труда, поскольку Эз собирался провести несколько дней с семьей на крохотном острове в океане, в нескольких милях от южной части Фрипорта, штат Мэн, в зоне, где нет сотовой связи, — местечко это было настолько удаленным от цивилизации, что там можно было даже наблюдать за тюленями, мирно дремлющими на уступах соседнего каменистого островка. Он дал Фебе телефон своего отеля в Париже и, десяток раз за день перебрав все возможности быть изобличенным в измене, решил, что особого риска нет, так что они с Мерете спокойно могут провести долгий уик-энд в самой знаменитой столице любовников. К его удивлению, у Фебы не возникло никаких подозрений и она с готовностью вызвалась забрать Нэнси сама. Жена его заранее радовалась долгожданной встрече с дочерью после летних каникул, и он точно так же сгорал от нетерпения, предвкушая отдых с Мерете после полуторамесячной разлуки; итак, он улетел в Париж в четверг вечером, мечтая о сладкой маленькой дырочке пониже спины, и, вожделея, представлял, как его подруге понравится то, что он будет проделывать с ней. Да, в своем воображении он видел только эту маленькую дырочку и весь долгий путь через Атлантику на самолете «Эйр Франс» не мог думать ни о чем другом.
К сожалению, ему не повезло с погодой. Сильные ветры продували Европу насквозь, из-за штормового предупреждения все воскресенье и весь понедельник аэродромы были закрыты. Два дня он проторчал в аэропорту «Шарль де Голль» вместе с Мерете, которая пришла проводить его, чтобы поцеловать его на прощание, но когда им окончательно стало ясно, что как минимум до вторника никаких рейсов не будет, они взяли такси и поехали обратно на рю де Боз Ар, в роскошную постель Мерете в отеле на левом берегу Сены, где им удалось снова заказать тот же номер с зеркалами из дымчатого стекла. Во время ежевечерней прогулки по Парижу на такси они бесстыдно разыгрывали одну и ту же маленькую сценку, где все происходило как бы случайно, будто в первый раз: положив руку ей на колено, он ждал, пока она раздвинет ноги, чтобы можно было проникнуть под подол ее шелкового платья: внизу на ней не было ничего, кроме узенькой полоски дорогого белья, и он, войдя внутрь, пальцами гладил ее плоть, пока она, устроившись поудобнее и высунув голову в окно, небрежно разглядывала мелькавшие мимо витрины магазинов, а он, откинувшись на спинку сиденья, тоже делал вид, что его не интересует ничего, кроме дороги; всю поездку она продолжала вести себя так, будто ничего не происходит, будто никто даже и не думал прикасаться к ней, — она изображала полное равнодушие, даже когда подступал момент оргазма. Мерете сводила его с ума, доводя его до крайности своим эротизмом. (Прежде чем сесть в такси, они заглянули в маленькую ювелирную лавочку неподалеку от их гостиницы, где торговали антиквариатом, и там он надел ей на шею прелестное украшение: маленький кулон на золотой цепочке, усыпанный бриллиантами и редкостными ярко-зелеными гранатами. Как верный сын своего отца, сведущего в драгоценных камнях, он попросил разрешения посмотреть на ювелирное изделие через лупу с десятикратным увеличением. — Что ты там хочешь увидеть? — спросила Мерете. — Я ищу трещинки, сколы, неровность окраски — если я не увижу никаких дефектов под увеличительным стеклом такой мощности, значит, бриллианты эти чистой воды и они безупречны. Видишь? Когда я говорю о камнях, я говорю словами своего отца. — Но только в этом случае, — возразила Мерете. — Во всех остальных ты говоришь моими словами. Их постоянно тянуло друг к другу — и пока они гуляли по улицам, и пока поднимались в лифте к себе на этаж, и пока пили кофе в маленькой забегаловке неподалеку от ее квартиры. — Откуда ты знаешь, как надо держать эту штуку? — Это называется лупа. |
