— Как видите, невзирая на предрассудки, нам все же удается выйти из положения, — заметил он, помогая русской встать.

Пенелопа поправила слегка растрепавшуюся прическу, а ее мать, очевидно совсем забыв о внезапном недомогании, проговорила:

— Ты была просто великолепна, дорогая! Браво!

И тут на глазах у слегка обалдевших мнимой Маргарет Мод Смит и несчастного Гарри Комптона произошла удивительная метаморфоза — глуповатая улыбка вдруг исчезла с лица мисс Лайтфизер, и теперь, оставаясь, впрочем, по-прежнему очаровательной, она больше ничуть не походила на робкую дурочку, которую любил Гарри. Русская сначала бормотала угрозы и ругательства, потом замкнулась в молчании, но все это время не сводила глаз с Пенелопы. По всей видимости, она никак не могла уверовать в такое превращение. Еще большее потрясение испытывал Гарри Комптон. С самого начала этой сцены молодой человек застыл, парализованный чередой превосходящих его понимание событий: убийство Баланьева, потом — Багдасарьяна, а за ними — этого Фаррингтона, такого симпатяги на вид… его спаситель с берега Темзы, вдруг оказавшийся полицейским… кухарка Демфри, неожиданно представшая в облике советской шпионки… миссис Лайтфизер, под личиной маленькой серой мышки скрывавшая недюжинную силу духа, и, наконец, Пенелопа, его Пенелопа! Какое невероятное преображение! Куда исчез наивный взгляд, порой выводивший Гарри из себя, но зато рождавший в его душе желание спасти и защитить? Нет, эта новая Пенелопа казалась весьма решительной девушкой, способной скорее оказать помощь, чем просить о ней. Картрайт, очевидно, понял, что творится в душе молодого человека.

— Мистер Комптон, позвольте представить вам мисс Пенелопу Лайтфизер, одну из самых блестящих сотрудниц Интеллидженс Сервис, — сказал он. — Правда, это не основная работа мисс Лайтфизер — она лишь иногда помогает нам на досуге…

— Вы очень опасный противник, мисс… — проговорила мнимая миссис Смит скорее с восхищением, чем с досадой. — Жаль, что вы были не на нашей стороне!

— Так вы с самого начала, с нашей первой встречи знали, кто я такой и чем занимаюсь? — жалобно пробормотал Гарри Комптон.

Звонкий смех Пенелопы ничуть не напоминал ее прежнего глупого хихиканья.

— Ну конечно…

— От двойных агентов мы знали, что русских очень интересует досье «Лавина», причем точность сведений быстро убедила нас, что в непосредственном окружении адмирала есть их человек. И сей неприятный вывод побудил нас начать тщательное расследование. В результате нам пришлось следить за каждым из вас, джентльмены, а также за вашими супругами. Занятие не из веселых, но зато совершенно необходимое… Если адмирал, сэр Реджинальд Демфри и их супруги сразу оказались вне подозрений, то с остальными дело обстояло иначе…

Заметив, что Герберт собирается возразить, инспектор упреждающе поднял руку.

— Прошу вас, мистер Рутланд… Вы ведь понимаете, что Интеллидженс Сервис не может руководствоваться эмоциями! Мы знали, что ваша жена заядлая картежница и тратит гораздо большие суммы, чем те, которыми она могла бы располагать в нормальных обстоятельствах. Фаррингтоны тоже жили явно не по средствам… Однако очень скоро мы перестали подозревать миссис Рутланд…

— Почему? — сухо осведомился первый помощник сэра Реджинальда.

— Потому что мы обнаружили, что миссис Рутланд, вероятно, без вашего ведома, работает в одном издательстве. Блестящее знание французского и немецкого языков позволяет ей возглавлять отдел переводной литературы, а заодно и расплачиваться с долгами… Зато наши подозрения насчет Дороти Фаррингтон все укреплялись.