«Вероятно, в темноте это — зрелище!» — подумал Вадим, и, забегая вперед, скажем, что он не ошибся.

А сейчас он осторожно дотронулся пальцем до белой шляпки и тут же отдернул руку. Преферансист оказался прав: медуза — будем ее все-таки называть медузой — чувствительно била током.

«Что же это — плавучий аккумулятор? Хорошо бы замерить разряд…» — Вадим с сожалением вспомнил, что единственный прибор в его багаже — электробритва «Харьков».

С шумным плеском на волнорез вскарабкался взволнованный преферансист.

— Ну что, я прав? — торжествующе спросил он.

— Прав, прав, — успокоил его Вадим. — У вас сачок, есть?

— Какой сачок?

— Для бабочек.

— Нет, — растерянно сказал преферансист, — сачка нету. Но есть шляпа. Соломенная.

— Тащите, — разрешил Вадим. — Изловим парочку для опыта.

Преферансист бултыхнулся в воду и через две минуты уже протягивал Вадиму новенькую «соломку».

Вадим растолкал шляпой медуз, словно ведром ряску гденибудь в лесном озерце, и зацепил один «гриб».

— Есть, — возвестил он. — Пошли на берег.

Желающих посмотреть на пойманную медузу оказалось предостаточно. Впрочем, Вадим этого и добивался: он хотел узнать, как быстро она потеряет свой заряд.

— Да вы ее потрогайте, потрогайте, — убеждал он собравшихся. — Не бойтесь, не убьет. — И в доказательство сам, внутренне содрогаясь, дотрагивался до медузы, получая очередную порцию электрошока, слабого, но все же чувствительного.

Позже он сосчитал: медуза разрядилась от девяти прикосновений. Девять раз она отдавала свое неизвестно откуда взявшееся электричество, пока не превратилась в сине-белый кисель, растекшийся в безнадежно испорченной шляпе преферансиста. А тот, кстати, давно потерял научный интерес к явлению: ему было жаль шляпу и, вероятно, он мысленно клял сейчас и Вадима, и всех ученых, которые, по его мнению, придумали эту электрическую гадость.

«А может, и вправду чей-то эксперимент? — усомнился Вадим, словно подслушав нехитрые мысли преферансиста. — Хотя вряд ли. Какие могут быть цели? Да и потом, я бы обязательно знал: мимо нашего института ни один морской эксперимент не проходит».

Он быстро оделся и отправился в редакцию местной газеты, как говорится, «позондировать слухи».

Редакция занимала двухэтажный розовый особнячок на центральном проспекте городка. В коридоре были беспорядочно свалены старые подшивки газет и журналов — от «Комсомолки» до «Крокодила», и одинокая пыльная лампочка скупо освещала эти библиографические россыпи. Настолько скупо, что Вадим споткнулся об одну из подшивок и по инерции почти влетел в приемную редактора.

Пожилая секретарша не удивилась столь стремительному появлению гостя: не он первый, не он последний, привыкли уже, — и равнодушно поинтересовалась:

— Кого вам?

— Редактора, — сердито сказал Вадим.

— Нету, — сообщила секретарша.

— А кто есть?

— Зайдите к заму, может, пришел уже…

На счастье, зам пришел. Он сидел в кабинете, склонившись над пухлой пачкой центральных газет на столе.